– Ну и при чем тут грабли? Ко мне в кафе с непристойными предложениями пристал нетрезвый олигофрен, а Марк меня от него спас… И вообще, я же не замуж за него собираюсь… И прекрати мне наливать, у меня и так перед глазами все плывет.

– Значит, рыцаря в сверкающих латах зовут все‑таки не Ланселот, а Марк, – вслух осмысливая полученную информацию, прокомментировала Наталья. – А не много ли достоинств для простого смертного? Ты там, случаем, над его головой светящегося нимба не видела? Со стороны – так это явный перегруз программы… Ну, ладно, жизнь покажет… А ты, подруга, ешь давай, ведь на работе наверняка в лучшем случае на голодный желудок бутерброд схомячила… Отдохнешь у нас, выспишься, а потом поговорим с тобой на светлую голову: о любви, о дружбе и как с этим бороться.

– Вот как у тебя все так получается – разложить по полочкам, и сразу все, ну, почти все становится понятным? – хмельно и искренне удивилась Катя. – Все знаешь, и ничем тебя не удивить. А вот если бы ты минут на пять задержалась, я бы еще на работе успела кусок торта съесть.

– Обойдешься. Торт бы она съела! Так, еще глоточек – и как раз мясо будет готово, – Наталья волшебным пассом руки извлекла из электрогриля говяжий стейк. – Аллле-опп – и триста граммов животного белка средней степени прожарки готовы к употреблению.

– Ну вы красавы! Только-только полдень, а они уже тепленькие, – прозвучал откуда‑то сверху мужской голос. Катерина оторвалась от мяса и, подняв голову, попыталась сфокусировать взгляд. В дверном проеме, практически полностью его заполняя, стоял мужчина.

– Э-Э-Эдик? – с трудом выдавила из себя Катя, пытаясь одновременно удержать в пойманном фокусе лицо гостя и собрать расползающиеся во все стороны мысли.

– Я не Эдик, – внезапно обиделся вновь прибывший.

«Ой, неужели все‑таки действительно Гамадрил?» – мелькнула у нее дикая мысль, которую она не успела высказать вслух, услышав голос Натальи: «Иван, это Катя, подруга и крестная…»

– Наслышан, наслышан, – мужчина склонился над Катериной и, взяв ее руку в свою лапищу, осторожно пожал.

– Катюш, это Иван, друг Никиты, он недавно приехал из…

Откуда приехал Иван, Катя уже не слышала: подперев голову рукой, она провалилась в здоровый спокойный сон, сквозь который просочились отрывочные слова «не спала», «сутки», «куда нести тело». Ей очень хотелось спросить, о чьем теле идет речь, но решила отложить это на потом.

***

– Ну и здоровы вы спать! – пророкотал подозрительно радостный мужской голос. – Просыпайтесь, уже утро, и только, пожалуйста, не называйте меня Эдиком.

Катерина, у которой не только сон, но и легкую полудрему как рукой сняло, поняла, что ей совершенно не хочется открывать глаза. Воспоминания накатывали урывками: горячая картошка, которой она обожгла язык, и мясо, которое не успела съесть. «Кажется, я хочу есть, нет, ну, я определенно очень хочу есть».

– Катерина, вы очень выгодный гость, всего двадцать граммов… и какой эффект. Проспать без перерыва почти семнадцать часов – это сильно.

Глаза распахнулись сами собой. Напротив ее кровати в огромном кресле сидел здоровый детина.

– Только не волнуйтесь, переодевала вас Наталья. Она сейчас повезла наследников в детский сад. Никита на работе. Я в вынужденном отпуске – и оставлен в ваше полное распоряжение. Кофе и легкий перекус будут готовы через пять минут. Я жду вас внизу.

Несмотря на свои габариты, он легко поднялся из кресла и бесшумно вышел из комнаты.

– И что это было? – резко сев, спросила саму себя Катя. – Как же его зовут?

– На всякий случай, если вчера это прошло мимо вас, – раздался голос за дверью, – позволю себе напомнить: меня зовут Иван.