Я просмотрел фотографии, сделанные по моему требованию. Криминалисты, наверное, проклинали меня, пока снимали это всё, делая работу, которая давно отошла в прошлое. Но фотографии были нужны. Без них я не мог прочувствовать эту историю. На снимках её квартира выглядела чистой, стерильной, почти музейной. Всё на своих местах, ничего лишнего. Никаких следов посторонних, ничего, что выдавало бы связь с чем-то вне её тихой, одинокой жизни.

Но записка и ключ не укладывались в эту картину. Они выглядели как пробоины в идеальной оболочке, оставленные чем-то, что ускользало от системы. Система ничего не фиксировала – ни звука, ни движения, ни причины. Эти дыры в её записях делали дело Натальи странным. Система не забывает, говорили они. Но здесь что-то пошло не так.

Вынув из-под стола похожий ящик, я аккуратно сложил все улики по первому случаю. Потрёпанную записку с двумя странными словами я оставил сверху, словно она была ключом ко всему остальному. Слова, которые не отпускали меня, но пока не давали никаких ответов.

Теперь случай номер два: Владимир Павлович Суржиков, 40 лет. Обычный человек, тот, кого в старые времена называли «серой массой». Водитель автобуса, день за днём выполняющий свою рутину, пока однажды всё не пошло наперекосяк. В тот день Владимир закрылся в технической подсобке депо, выпил смертельный коктейль из растворителя и прочих химикатов. Но самое странное – он заранее заварил металлические двери подсобки, словно знал, что кто-то может помешать ему.

Его нашли через несколько часов, уже мёртвым, когда спасатели прорезали дверь. Система, не справилась вовремя. Её датчики фиксировали, что что-то идёт не так, но, как обычно, точной картины не давали. И теперь я смотрел на то, что удалось собрать внутри этой подсобки, и пытался понять: что, чёрт возьми, здесь произошло?

Внутри всё выглядело стерильно. Словно он навёл порядок перед своей смертью. Всё было разложено по местам, ни пылинки, ни пятна. Но две вещи выделялись.

Первая – бутылка из-под химикатов. Крышка аккуратно закручена, как будто её даже не открывали. Ни отпечатков, ни следов, что её трогали. Как он использовал её содержимое, не оставив ни единого следа? Это выглядело так, будто бутылка была поставлена там кем-то другим. Но кто?

Вторая – обрывок старой карты маршрутов. Она лежала на столе, сложенная до идеальной геометрии. На карте его маршрут был обведён красным карандашом. Это была обычная линия: жилые кварталы, несколько остановок, старая промзона. Но рядом с маршрутом он сделал пометку: «06.15». Что это значило? Ни его коллеги, ни система не могли объяснить. Для них это было просто время. Но я знал: в этой истории мелочей не бывает.

И ещё одно – записки не было. Первая жертва оставила послание, которое, похоже, жило в её голове дни, если не недели. А здесь – ничего. Только пустота, стерильность и эти странные улики.

Я задумался, складывая всё в очередной ящик, такой же, как и для первого дела. Аккуратно, по порядку, словно каждая улика была частью ритуала. Ладно, пусть так. Улики второго дела тоже отправились под стол, в свой отдельный ящик. Каждую из них я рассматривал ещё раз, задерживаясь на том, что казалось особенно странным, но всё равно не находя ответов.

Итак, первое дело с запиской, которая выглядит старше самой смерти, и второе – без неё, но со своими загадками. Всё это складывалось в головоломку, детали которой казались слишком несовместимыми. И пока я разбирал улики, моя голова всё сильнее наполнялась ощущением, что мы пропустили нечто очевидное.

Отодвинув два ящика в сторону, я расчистил достаточно места на столе и наконец приступил к осмотру третьего дела. Самого богатого на улики. Самойлова Екатерина Васильевна, 20 лет. Девушка, которую можно было описать, как «золотую молодёжь». Молодая, умная, красивая. Она была тем, к чему все стремились в новой реальности. Студентка престижного технического университета, успешная, активная, без тени подозрений. Её друзья, по собранным данным, не могли о ней сказать ничего плохого. Преподаватели хвалили её без устали, родители ею гордились. Её жизнь выглядела безупречно, словно обложка журнала.