– Не верь глазам своим, – пробормотал Нолик и отправился вверх по лестнице. Вскоре путешественники оказались в круглом зале. На широких подоконниках стояли горшки с растениями.

– Ребята, смотрите!

Вместо ягод и бутонов повсюду на ветках висели цифры. От нуля до девятки, плюсы, минусы и другие знаки. Некоторые лежали в земле, упав с веток, словно перезревшие плоды. Единичка хотела взять одну из цифр.

– Ничего не трогай! – предостерег Жулик. – Говорят, неправильной арифметикой можно заразиться.

Девочка в испуге убрала руку.

– Разве арифметика бывает заразной? – удивилась она.

– Здесь все бывает. Тебе понравится, если ты, Единичка, превратишься вдруг в Тройку?

– Ой, взгляните в окно, сюда, кажется, идут! – воскликнула девочка.

Действительно, к башне приближались двое, упитанный мальчик в яркой одежде и высокий худой старик в черном плаще, напоминающем халат. Обут старик был в туфли с загнутыми носами. Вылитый Хоттабыч!

– Что делать? Спрятаться здесь негде, – сказал Нолик.

– Поднимемся на третий этаж, – предложил Жулик, – а там будет видно.

В башне оказалось всего три этажа. В верхнем зале на стенах висели портреты ученых. Вдоль стен расположились мягкие диваны с золотистыми покрывалами. Посреди зала, на постаменте из черного камня под прозрачным голубым колпаком лежала обычная на вид книга.

– Это же единственный в мире учебник неправильной арифметики! – воскликнул Жулик, глаза его осветились восторгом.

Узкая лестница вела к люку в потолке.

– Там что, чердак? – спросила Единичка.

– Да нет же, подвал. Написано было, что путь ведет вниз. Открываешь люк, и ты в подвале.

– Как так?

– А так! Не забывай, что мы в стране неправильной арифметики.

– Тогда, может быть, спрячемся в подвале?

– Скорее всего, там тупик.

– В подвале нам делать нечего, – решил Нолик.

В это время со стороны лестницы послышались шаги, ребята поспешили спрятаться за высокой спинкой одного из диванов. В следующий момент в зал вошел высокий старик и толстый мальчик. Вероятно, это был Кубик собственной персоной. Старик, кряхтя, уселся на диван, пружины которого протестующе взвизгнули.

– Я бегаю за детьми, испытываю на них эту непонятную арифметику, – донесся до ребят недовольный голос Кубика, – а что в результате? Кто-то превращается в отрицательные числа и проваливается в иные миры, другие делятся на безумно большие цифры и бесследно исчезают. Не стоит упоминать о печальной участи прочих. А все для чего? Чтобы найти очередную работающую формулу.

– Но мой господин, – сказал старик, голос у него оказался неожиданно резким, – благодаря опытам мы открыли целых восемь формул. Могущество наше с каждым годом умножается.

– За несколько лет всего восемь формул, – фыркнул Кубик, – а, сколько их в этой книге? Тысячи, десятки тысяч! Нам не хватит сотни жизней, чтобы разгадать все формулы. Не проще ли отыскать способ извлечь драгоценную книгу из-под неразрушимого колпака?

– Терпение, мой господин! Я постоянно работаю над этой проблемой. Но пока мы ничего не можем сделать. Проклятый Гугол запечатал ее каким-то необычным заклинанием, возможно даже не одним. Стекло невозможно ни снять, ни разбить.

– Стоят ли эти формулы загубленных жизней, мрачно сказал Кубик. – В народе нас считают чудовищами.

– Арифметические операции дают безграничную власть над природой, и над толпой. Пусть ничтожные люди думают о нас что угодно. Любой бунт мы легко подавим. Мой господин прежде жил в мире, где правит обычная арифметика. Если мы освоим эту книгу, нам по силам будет покорить любой мир. Мы введем там свои правила, и никто не сможет нам помешать. Разве не хочет уважаемый Кубик стать владыкой двух миров?