Тетка жила в соседней деревне, была молодой и смешливой, и её уговорить, отпустить на пару дней было бы проще. Ну, скажет, что хочет в город тайком смотаться, узнать про училище, и делов! Отпустит!

– А можно Малого с собой взять? – спросил Балянька у родителей.

– А чего ж нет? Если его родители отпустят.

Родители отпустили. Ребята сумели предупредить мастера, ожидавшего их на берегу, что их надо будет забрать из другой деревни, и у них будет больше времени, и отправились с пастухом из соседней деревни, приезжавшим в гости к родне, к тетке Баляньки.

Тетка была полностью покорена любезным гостем, явившимся вместе с племянником и его другом. Мастер встретил ребят сразу же, как пастух их высадил на околице и зашел вместе с ними в дом.

Он сыпал комплиментами, тетка, ещё молодая женщина, нежно алела. И как-то так получилось, что согласилась отпустить парней с таким любезным, совершенно неопасным гостем в город.

Он пообещал, что будет смотреть за ними, как за родными детьми. Ведь, таким взрослым, аж по одиннадцать лет, парням, нужно увидеть большой город. Так ведь?

Так что, всё сложилось удачно.

До рынка в городе добрались очень быстро. Лётом. А уж найти нужные инструменты, зная, что надо и имея деньги, вообще не проблема.

И, понимая, что время ограничено, сразу же из города полетели к тем странным воротам.

Мастер опять остался в стороне, пацаны подошли к воротам вплотную.

Балянька осмотрел замок, хмыкнул, мол, тут всё легко, и достал из котомки нужный инструмент.

Поднес к скважине замка. Замок ощерился и лязгнул дужкой. Понятно так ощерился. Тяпну, мало не будет! Изогнув отверстие для ключа в презрительной усмешке.

Балянька ижно отскочил в сторону. Вновь потянулся отмычкой к замку. Тот повторил оскал, лязганье, усмешку.

Балянька разозлился.

– Вот сейчас спилю тебя и всех делов! Будешь тут валяться на земле да гнить!

– Да и идите себе! – вдруг проскрипел железный страж, – больно надо тут ещё с вами вошкаться!

Замок сам собой откинул дужку. Парни переглянулись. Замок лениво, нехотя, медленно, медленно выдернул дужку из проушин и повис на одной из них.

Ворота со скрипом распахнулись. Пацаны недоуменно переглянулись. А чего, мол, сразу так не сделал?! Замок, раскачиваясь на проушине, презрительно молчал.

Они сделали уже несколько шагов от ворот, как услышали в спину:

– Идите, идите, далеко ли уйдёте! – скрежет металлического гогота ударил по лопаткам.

Парни даже поёжились. Но упрямо сжав губы, двинулись к виднеющемуся в четвертинке мили лесу.

Лес встретил спасателей не ласково. Казалось, ели так и скрипят о том, что они давно не ели. Так и хотят утащить под корни. Кусты цепляются за всё, что можно. А ямки и канавы, вместе с кочками сами собой кидаются под ноги.

Шли парни, буквально продираясь через всё это непотребство около часа, когда вдруг услышали жалобный клёкот.

Именно жалобный. Не злобный, не голодный, не пугающий, и именно жалобный, плачущий какой-то.

Они, не сговариваясь, кинулись на этот странный звук.

Продравшись через очередные кушери, выпали на маленькой полянке. В центре полянки бился, запутавшись в очень крепкой паутине громадный орёл.

К нему, уже почти обессиленному, подбирался здоровенный такой паук. До колена Баляньке.

– Ах, ты, мерзяк! – рявкнул Малой, хватая с земли здоровенный булыжник.

Он недаром слыл самым метким в селе. Четкое прилетание прям промеж восьми противных глаз хорошего такого камушка, заставило паука взвыть.

– Никогда не слышал, чтоб пауки выли, – бормотнул Балянька, подхватывая с земли длинный, узловатый сук.

Вот и пригодилась им неухоженность лесная!