Облепившие солнечный клен,
И косицы твоей на рассвете
Не расплел я девический лен…
Отчего ж твои губы трепещут
И слезою размылись черты?
Оттого ли, что в песенке вещей
Навсегда неожиданна ты?
Прости, не могу удержаться )
Люблю тебя
36
Наташа, любимая…
То, что было, – очень чисто и хорошо. И дальше будет так всегда.
Потому что Двенадцатая ночь – это языческий праздник Йоля, ночь, когда открыты врата миров и ночь рождения нового жизненного цикла.
Вот )
А на самом деле, – потому что мы сами так решили, когда-то давным-давно.
До завтра, моя маленькая.
Знаешь, это таинство, когда на белом листке вдруг оживают слова… Они похожи на стайку воробьев – редко сразу бывают в согласье, спорят, кто из них прячется, кто водит )
Главное – это видеть. На белом листе я чувствую что-то – сегодняшний вечер, тебя – но все это, как видения. На них надо настроиться и через них можно увидеть истинные чувства. А сами стихи – это просто окошки в наш вечный высший мир.
Сначала было как-то так:
Холодный ветер, стынут лужи,
Ты зябнешь, легкое пальто…
…
Я не пытаюсь оценивать эти строчки, как стихи. Это именно видения. И если ты читаешь – ты можешь видеть эти миры моими глазами.
Вгляделся, протер волшебное стекло )
И вот мозаичное окошко развиделось в мир наших чувств. Это о нашей прогулке, конечно. Я знаю, что луж не было. Ну а мы – по-настоящему есть:
Под каблуками рвутся лужи
И льдистый вспыхивает край:
Сто лет назад – я был простужен,
А ты хотела карнавал…
Кружила жара суета
Венецианское палаццо –
На гобелене наша тень
Столетье будет волноваться.
У нас еще не все детали ясны – за нашим волшебным стеклом. Но вполне видны мы… ты смотрела на меня сейчас такими чистыми девичьими глазами.
И мы выходим из столетней тени. Я верю твоим глазам и твоим губам.
Я люблю тебя.
Ах )))
Раз напав на тему )))
Вот еще стихи о простуде )))
Вымучен ангиной до хрипоты,
До зеленых блеклых фонарей,
Где через пустую площадь кто-то
Чуть бредет за выдумками фей,
Я судьбу не перестану каркать
И болезнь, как Фауст, страстно длю:
Лейтесь слаще, капельники марта!
В горле – катастрофа. Я люблю!
37
Утро сегодня пасмурное, а у меня на чердаке над головой – там окошко слуховое, и голуби по утрам воркуют иногда.
Как будто день – сырой и серый,
Но видишь, – сном окаймлены,
Рассвета голубые вены
Сложились в облике любви,
И голубиное наречье
Всё сплетничает об одном:
Все наши будущие встречи
Смешались в имени твоем.
Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя ))))
Нет, вот так:
Я люблю тебя!!!
Нет, вот так:
Наташа, любимая моя девочка. Ты мне очень нужна, – потому что смысл жизни был потерян. Потому что смысл жизни – это любовь, а любовь – это ты.
Чувство – как будто белой ночью над Невой разжимаются наконец скрепы мостов, тянутся к голубой комете в вышине. И она – вот-вот обернется рассветом, а рассвет – обернется тобой.
38
ау…
привет… вот потерял опять
нашел )
ты очень нежная
спасибо
и знаешь – ты такая же сумасшедшая, как и я
еще Франсуа Вийон писал: одни безумцы мыслят здраво, и лишь влюбленный не дурак
люблю и целую )
а сумасшедший в том, что влюбился в тебя как сумасшедший
мне очень нравится фраза из одной французской комедии:
– но разумно ли это?
– конечно нет!
поэтому так люблю Францию
Наташа, по правде – разве любовь не счастливое сумасбродство?
Доброй ночи, моя хорошая. И сладких снов )
Наверное, только завтра прочтешь, уже на работе…
Знаешь, я сейчас потихоньку пишу фэнтези (пока не очень много). Там есть главный герой и есть девочка-фея, которую он случайно встречает у храма Царицы фей:
На тяжелой дубовой двери – мастеровитое тиснение, древо жизни, точное до малейшей тени на листках, бегущей за солнцем, и до прозрачных крыл порхающих мотылевых фей – как возможно?! Дерево будто вздрогнуло от его взгляда, и тотчас же в левой створе раскрылась таинка и оттоль, сама как мотылинка, торопящая превращение, выпорхнула малая девчушка, чуть жмурясь на солнце. Сама беляночка, но с вплетенной в косу зеленой лентой, и в зеленом же плотном плащеце и дивных травяных сандалетках – выбежала, беззаботно кусая яркое яблоко, и плюхнулась на ступеньку рядом с ним.