Идти к столу в боксерах – верх цинизма и неуважения к хозяйке, поэтому пошёл, оделся. Дал им обоим ещё немного времени. Пока одевался заодно проверил телефон. Звонков не было, несколько сообщений от коллег. Да парочка от знакомых девиц. Куда пропал… почему не звонишь… не заезжаешь…

Всё, как всегда.

На кухню Алексей вошёл, когда Поля уже накрывала на стол. Пышные оладьи, сметана и молоко.

– Я не стала варить кофе. Кофе потом приготовлю.

Шалый видел – она стесняется. Тушуется, прячет от него взгляд.

Глотая голодную слюну и готовясь к тому, что в животе вот-вот заурчит, а желудок громко запротестует от того, что его намереваются лишить вкуснотищи, Алексей сказал:

– Я могу уйти.

Полина замерла у стола и с искренним недоумением посмотрела на мужчину:

– Почему? Вернее, зачем? Или вы… то есть, ты куда-то спешишь? Если да, то давай хотя бы покушай по-быстрому. Что я тебе голодным что ли отпущу.

Глядя, как Полина засуетилась, Шалый мысленно выругался, уже более грязно и витиевато, вспомнив могучий и русский язык со всеми его физиологическими выкрутасами.

– Полин, хорош суетиться, садись и давай поговорим.

Девушка мотнула головой.

– Если ты никуда не торопишься, тогда ешь.

– Снова меня сначала покормишь, чтобы я не был злым?

Поля улыбнулась и кивнула.

– Ну да.

– А почему стакан с молоком один?

– Я – кофе.

– Только не говори, что ты на диете, – фыркнул Шалый, усаживаясь уже на привычное место между столом и холодильником.

Полина смущенно пожала плечами.

– Есть такое дело…

– Серьезно? А тебе куда худеть? – он наоборот ещё парочку килограмм ей прибавил бы, чтобы уж совсем ладная для него была.

Полина снова пожала плечами.

– Понятно, – буркнул Алексей. А ему вообще какое дело, будет она худеть или нет? И вообще, ему зачем эта информация? Он спросил, чтобы как-то начать разговор, она ответила, чтобы как-то продолжить разговор.

Контрастный душ не помог унять бушующие внутри страсти и агрессивность. Как был злым, так и остался.

Он молча начал завтракать. Оладушки оказались шикарными, впрочем, он другого и не ожидал. Пока их уплетал за обе щеки, Поля достала турку.

– Тебе кофе варить?

– Угу.

– Сахар? Молоко? Сливки?

– Ничего не надо.

– Как и мне. Я тоже люблю черный.

Она говорила, не смотря на него. А Шалый ел, тщательно пережевывая пищу и продолжая пялиться на попу Полины. И её она собралась уменьшать. Сумасшедшие девки, честное слово.

Он как раз успел съесть все – все! – оладьи, а Полина сварить кофе. Разлив его по чашечкам, она одну поставила перед Алексеем, вторую со своей стороны.

– Спасибо, накормила, – Шалый допил молоко. К кофе прикасаться не спешил. Он знал, что на данный момент у него взгляд тяжелый, давящий, и это было даже хорошо. Потому что сюсюкаться он более не намеревался. Хватит. Иногда девочкам сюсюканье только во вред. К тому же, и времени у него нет. – Итак, Полина, на чем мы остановились?

Девушка как раз подносила чашечку ко рту. Услышав вопрос, так и замерла с ней.

– В смысле?

– В самом что ни на есть прямом. Ты же понимаешь, что демонстрация меня твоему… – тут Шалый специально сделал паузу, не смог себе отказать в удовольствии, – Сереже недостаточно. То, что я у тебя ночевал, ни тебе, ни ему ничего не дает.

Полина поставила чашечку на стол, так и не отпив. Кажется, он ей желание кофеманить отбил. Ничего, переживет. И он, и она.

– Не дает, я понимаю, – создавалось впечатление, что она тщательно подбирает слова, разговаривая с ним. – И поэтому… Леша, ты же останешься со мной? Хотя бы… я не знаю… на какое-то время?

Вот этого вопроса он и боялся.

– Нет, Поля. В этом городе я проездом. Это совпадение, что я оказался в нужном месте в нужное время. Номинально я в отпуске. Меня тут ничего не держит.