Матвей Иванович вспомнил, как перечислял названия журналов на одном из прошлых посещений. Странная избирательность доктора заставила его насторожиться: тот что, смеется, что ли, за его же деньги?

– А что? – спросил Матвей Иванович. – От этого тоже рак?

– Ну что вы! – воскликнул врач. – От этого, как в сказках, слышали: сначала каменеют ноги, потом руки, за ними туловище, а уж потом вы и сами целиком становитесь камнем, – он захохотал.

– Не замечал такого за собой, – ответил пациент.

– Так вы ж за собой совсем не следите. Вот и не замечаете. А вообще, конечно, знаете, я тоже люблю литературу. И о литературе люблю поговорить. Но о хорошей. А хорошей мало. Вообще литература – это зеркало, – он усмехнулся. – Зеркало души. Ну а на зеркало, как говорится, неча пенять.

– Вот я и смотрюсь в зеркала, – почти прошептал, прикасаясь к сакральному, Матвей Иванович.

– Да, только души кривые пошли… Вот и зеркала покривели. Мой вам совет: не смотритесь в кривые души!

– Но что же… – Матвей Иванович ощутимо разволновался. – Что же мне тогда вообще делать?

– Вам нужно чем-то заинтересоваться, увлечься. Найдите какую-нибудь зацепку. Потому что ситуация, конечно, нездоровая, – врач посмотрел на часы, взял со стола бутылку и направился к шкафчику.

– Ситуация нездоровая? – переспросил Матвей Иванович. – Вы врач, и вы говорите, что ситуация нездоровая. Я здесь затем, чтобы это услышать?

Врач остановился, лицо его приняло серьезный и как будто тревожный вид.

– Вы на самом деле давно ее забыли, – сказал он. – Просто не понимаете этого. В какой-то момент своей жизни вы не пожелали идти дальше, остановились. Вы не можете забыть именно это, а не ее.

Матвей Иванович вздрогнул и, сам не ожидая, разозлился:

– Мне нужна таблетка. Не знаю, средство какое-нибудь. Выпишите мне рецепт!

Но тут же успокоился, стих.

– Друг мой! – рассмеялся врач, отпирая дверь кабинета. Прием подходил к концу. – Медицина – это не только таблетки. От таблеток и умереть можно, вы в курсе?

– Умереть от всего можно. Это не страшно. Точнее, страшно… Я очень боюсь умереть. Но не умереть именно… – Матвей Иванович запнулся. – А то, что там. Я боюсь того, что там.

– И какой подход вам ближе? – заинтересованно спросил доктор. – Религиозный? Научный? Вы ведь думаете о том, что там будет.

– Я не религиозный человек. Но самый страшный подход – научный. Что там не будет ничего. Вот этого я боюсь…

– А что же страшного? Вы смотрели фильм «Терминатор»? Экранчик схлопнется с четырех сторон, и все превратится в точку. Точка помигает и погаснет, вот и сказочке конец. Научный подход! – рассмеялся врач. – Научный подход говорит, что если где-то убывает, значит, где-нибудь прибудет. Вы убудете здесь и прибудете где-нибудь еще. Как поезд! Скоростной экспресс!

– Другое дело… – прошептал Матвей Иванович взволнованно. Ему как будто на глазах становилось плохо, он часто задышал и начал покрываться потом. – Другое дело, куда я прибуду.

– А вам-то что? Куда-нибудь да прибудете. Я думаю, что там… знаете, как в песне: я уверен, что у них то же самое.

– Я боюсь… – проговорил Матвей Иванович, сглатывая. – Я боюсь, что мы с ней… Там. Никогда… Не увидимся.

Врач наконец начал понимать, что Матвею Ивановичу становится плохо, и засуетился, резко дернул дверцу шкафа, но вытащил оттуда уже не коньяк, а какие-то маленькие бутылочки, и принялся их судорожно перебирать в руках.

– Мне не хватает кислорода… Кислорода… – пробормотал Матвей Иванович. Он резко побледнел и даже не заметил, как следом за ним побледнел и врач.

– Что ж такое… – бормотал врач. – Что же такое? Где она ходит? Я же ничего не понимаю, ни-че-го здесь не понимаю!