Изредка раздавался оглушительный гул, от которого содрогался весь город. В какой момент мимо меня прогнали взвод Сомнамбулистов. На площади перед дворцом мое внимание привлекла группа Клоунов, разворачивающих нечто вроде сверкающей сетки, явно военного назначения. Затем вспышка молнии высветила трио Летописцев. Паря на гравитационной платформе, они усердно фиксировали все, чему становились свидетелями. Мне показалось, хотя я не был в этом уверен, что колесница принца Роума вернулась. Она мчалась по небу, а преследователь летел за ней по пятам.

– Авлуэла, – прошептал я, когда обе яркие точки исчезли из поля зрения. Неужели звездолеты уже высаживают десант? Неужели из этих ярких орбитальных шаров на Землю уже спускаются бесчисленные легионы захватчиков? Зачем принц захватил Авлуэлу? Где Гормон? Что делали наши Защитники? Почему вражеские корабли не были уничтожены в небе?

Словно прилипнув подошвами к древним булыжникам двора, я всю долгую ночь наблюдал за космическим сражением, оставаясь при этом в полном неведении.

Наконец рассвело. Нити бледного света, петляя, протянулись от башни к башне. Кончиками пальцев потрогав глаза, я понял, что, должно быть, уснул стоя. Возможно, мне следует подать заявку на членство в гильдию Сомнамбулистов, шутливо подумал я. Затем я нащупал шаль Летописца на моих плечах и удивился, откуда она там. Ответ пришел моментально.

Я посмотрел на небо.

Корабли захватчиков исчезли. Передо мной было обычное утреннее небо, серое, с легким розовым оттенком. Почувствовав привычный толчок, я поискал глазами мою тележку, но тут же напомнил себе, что мои Наблюдения завершились. Я ощутил себя даже более опустошенным, чем обычно в такой час.

Завершилась ли битва?

Получил ли враг достойный отпор?

Удалось ли сбить с небес вражеские корабли? Валялись ли их обугленные обломки в полях за пределами Роума?

Все стихло. Я больше не слышал небесных симфоний. Затем, прорезав жуткую тишину, раздался новый звук – грохот колесниц, проезжающих по улицам города. Затем невидимые Музыканты взяли финальную ноту, низкую и звучную, которая вскоре оборвалась, как будто разом лопнули все струны.

Сквозь рев динамиков, передававших публичные объявления, прозвучали тихие слова:

– Роум упал. Роум пал.

Дворцовая гостиница была брошена без присмотра. Кастраты и члены гильдии Сервиторов бежали. Защитники, Мастера и Доминаторы, должно быть, с честью пали в бою.

Летописца Базиля нигде не было видно. Как и его собратьев. Я пошел в свою комнату, умылся, освежился, поел, собрал свои скудные пожитки и попрощался с роскошью, которую я так кратко познал. Мне было жаль, что я провел в Роуме столь недолгое время, но, по крайней мере, Гормон был превосходным гидом, и я многое увидел.

Я решил двигаться дальше.

Я не видел смысла оставаться в завоеванном городе. Нейрошлем в моей комнате не отвечал на мои вопросы, и я оставался в неведении о том, какова степень поражения, здесь или в других местах. Впрочем, было очевидно: по крайней мере, Роум вышел из-под контроля человечества, и я хотел поскорее уйти из него. Я подумал было, а не податься ли мне в Джорслем, как предлагал тот долговязый Пилигрим, когда мы вошли в Роум. Но, подумав, решил направить свои стопы на запад, в Перрис, который не только был ближе – там располагалась штаб-квартира Летописцев. Моя собственная профессия была больше не нужна, но в это первое утро покоренной Земли мною внезапно овладело сильное и странное стремление смиренно предложить себя Летописцам, чтобы искать вместе с ними знания о нашем куда более блестящем прошлом.