Он провел языком по заострившимся клыкам, с непривычки чуть не прикусив себе щеку. Затем поднялся на еще слабые ноги, зная, что слабость эта пройдет. Все пройдет. Он сам, тот еще он, смертный, хрупкий, пройдет. Забудется. Сотрется. Выцветет из памяти, и на место ему придет новый он. Сильный. Хищный. Бессмертный и бессменный.

Сомнение точит изнутри, жалит, колит. Оно как назойливая муха, которую никак не отогнать. Жужжит над ухом, не давая покоя. Брат послушно следует за ним, полагая, что вскоре они вернутся в деревню. Он ведь даже не попрощался ни с кем. Просто выскочил из дома вслед за старшим, который обронил, что нашел кое-что интересное в лесу.

Брат ему всегда доверял. Верил, как никому другому. И вера эта его подвела.

Вокруг шепчутся тени, и ему кажется, что он слышит смех за спиной. Боги выполнили свой уговор. Боги теней и безлунных ночей. Они подарили ему обещанную силу. Величие, о котором он грезил так долго. Могущество, за которое ему пришлось заплатить высокую цену, потому что у всего в этом мире есть цена. А у такой силы и подавно.

И когда брат останавливается, неуверенно оглядываясь на деревню позади, он замирает тоже.

– Может, мы посмотрим на это утром? – сомнение скользит в голосе младшего.

– Ты мне не доверяешь? – улыбается он. – Это совсем близко. Идем. Или ты испугался темноты, Авель?

Тот хмыкает и первый шагает вперед, доказывая, что темноты не боится. Его старший брат подбирает же с земли камень и молча следует за ним.

Он сделал несколько шагов к каменному алтарю. Так и замер, жадно втягивая запах крови. Алтарь этот был окроплен три раза. Первый раз он принес в жертву своих лучших коз и быков, но безымянные боги рассмеялись ему в лицо.

«Принеси нам то, что тебе дороже всего, смертный. И ты получишь то, о чем так долго грезишь».

Во второй он убил над алтарем свою жену. Перерезал ей горло и бесстрастно смотрел, как она умирает. Но боги рассмеялись и в этот раз, а потом исчезли, не сказав ничего. В третий, последний раз он привел младшего брата. Подвел к алтарю, а затем занес камень над его головой. Младший брат, который всегда к нему тянулся, который в детстве следовал за ним по пятам, которого он оберегал и ближе которого у него не было.

Авель падает с криком. По лицу его течет кровь, и он смотрит на брата. Почему-то изумленно, а не испуганно.

– Брат? – удивленно спрашивает он. – Что ты делаешь?

«Убиваю тебя. И себя тоже», – хотелось ответить ему, но вместо слов он занес камень снова.

Пути назад уже нет.

Что такое человеческая жизнь, когда перед ним лежит могущество, несравнимое ни с чем в мире людей?

Он бьет до тех пор, пока Авель не замирает неподвижно. А потом отбрасывает камень в сторону и сам падает возле алтаря, не в силах смотреть на свои окровавленные руки.

– Я принес самое дорого, что у меня было. Я отдаю вам его, – глухо говорит он. – Это мое последнее подношение. Больше у меня ничего нет.

И боги приняли эту жертву.

Невидимая сила впивается ему в грудь, раскаленным огнем пробегает по венам. Он кричит, когда тени смыкаются над ним, когда в глотку ему льется что-то темное, густое, холодное и горькое… этого так много, что он вскоре давится. А потом начинает задыхаться.

Он, старший сын Адама, умирает в ту ночь. А потом возрождается. Но не человеком. А кем-то совсем другим. Сильнее и лучше, чем он, смертный, был. Возрождается первым сыном Подлунного мира.

Потом скажут, что он убил брата из ревности, зависти и прорастающей внутри злобы. Но он любил его, и любовь сгубила младшего брата. Богами ценятся только те жертвы, которые смертные с кровью отрывают от себя.