Но если Туманов узнал детали, считал, что она – любовница, тогда это выглядит совершенно иначе.

Он с самого начала нанес удар по самому слабому звену. Впрочем, такие, как он всегда так поступают. Бьют по семье, детям, за их неимением подошла любовница.

Очень просчитанный шаг.

После этого, будь все так, любовница бы плакалась и капала на мозг. Молила отдать все, что хочет враг, лишь бы ее больше не трогали.

Только Туманов просчитался. Между ними ничего нет.

– Выясните, где Туманов, – отрывисто говорит он. – Я хочу знать, где физически находится эта скотина.

Скорее всего уже слишком далеко отсюда.

Хотя может и нет. Необходимо узнать о нем больше, чем все. Слабые места, все, что поможет ее вернуть и заткнуть ему пасть. Стерпеть этот плевок означает потерю самоуважения.

Туманов – дурак, каких поискать.

Иначе он бы никогда не напал на женщину, которая считается его любовницей. Не стал бы с ним состязаться. И не намекал на темные пятна биографии.

– Он не знает, с кем связался, – негромко говорит он.

– Господин Романов! Гранин прибыл.

– Пригласите, – недружественно бросает он.

Гранин.

Раздражение с трудом удается снизить до приемлемого.

Позади раздаются легкие шаги. Романов оборачивается и натыкается на взгляд Гранина. Слегка исподлобья, настороженный, что плохо сочетается с доброжелательно-нейтральным выражением лица. Чувствуется фальшь. Прав безопасник: с Граниным что-то не так.

– Мне сказали, секретарша похищена, – полувопросительно начинает он.

В глаза смотрит без страха. Еще один повод поставить его на место. Но с ним этого не получится. Не пройдет. Таких людей Романов узнавал сразу: спокойные, но несгибаемые. К тому же, это не его подчиненный.

– Твой босс продал спорное имущество, – ровно начинает Романов, Гранин не перебивает, внимательно слушает, вместо того чтобы спорить и выгораживать Глодова.

И на «ты» он обращается специально. Слишком много чести.

– Сбыл неликвид со своими целями, – продолжает он. – Зная, что стравливает меня со своим бывшим партнером. И меня это утраивало. До тех пор, пока в конфликт не втянули мою секретаршу.

Пауза.

Гранин обдумывает претензию.

– Сделка уже состоялась, – замечает он.

– Да. Только похитили ее там, где за безопасность отвечал ты. Из-за тебя. Твоего босса. Туманова. Она сидит в холоде и темноте, и боится за свою жизнь и здоровье. Ты считаешь, что не имеешь к этому отношение?

Снова пауза.

Похоже, Гранин тертый калач. С выводами не торопится, все обдумывает, прежде чем ответить. Сохраняет нейтралитет, пока не понимает, куда ветер дует. Видно, что это не только его касается, это образ жизни, с которым человек постепенно срастается. Этому учатся на своей шкуре.

– Справедливо, – наконец отвечает он. – Вы хотите, чтобы я нашел девушку?

– Этом занимается моя служба. Ищи человека Туманова среди персонала клуба. Кто-то ему помог и сдал мою секретаршу. Если с ней что-то случится, – Романов замолкает, и Гранин ловит его взгляд. – Я буду винить в этом тебя.

В зрачках мелькает удивление – Гранин не привык, чтобы ему угрожали. Секундная заминка. Романов таких людей знает: им не нужны громкие слова и угрозы, хватит и намека. Как это водится в их кругах.

Он ждет реакции: возмущение, попытки разобраться, чего угодно. Но Гранин не пытается форсировать конфликт.

– Я тебя понял – негромко отвечает тот, и выходит из кабинета.

В дверях появляется телохранитель.

– Назарова нашли? – отрывисто спрашивает он.

– Дома его нет. Скрывается. Ищем по родственникам, знакомым.

– Что ж. Его выбор, – заключает Романов.

Если он хочет скрываться – окажется в СИЗО. Теперь он не сомневался – виновен в похищении, не просто так ударился в бега. Уклонение от налогов. Участие в похищении бывшей любовницы.