Николай Берг Ночная смена. Лагерь живых читать онлайн страница 21

Ну, это понятно. В итоге команда отбила броневик в честном бою с нехилых размеров и кондиций морфом. Двести кило с зубами (а возможно, и побольше) – это и в Африке двести кило с зубами.

– Жук у вас Старшой, – ухмыляется Семен Семеныч.

– Не без этого, – соглашается Саша. – А что вы за песню хотели исполнить?

– Про Отелло?

– Ага.

– Что ж, извольте – да не завянут ваши ухи:

Отелло, мавр венецианский
Один домишко посещал.
Шекспир узнал про это дело
И водевильчик написал.
Девчонку звали Дездемона,
Лицом – как полная луна.
На генеральские погоны,
Видать, позарилась она.
Он часто вел с ней разговоры,
Бедняжка-мать лишилась сна.
Он ей сулил златые горы
И реки, полные вина.
Она сказала раз стыдливо,
И это было ей к лицу:
«Не поступай несправедливо,
Скажи всю правду ты отцу.»
Папаша – дож венецианский
Любил как следует пожрать.
Любил папаша сыр голландский
Московской водкой запивать.
Любил пропеть романс цыганский –
И компанейский парень был,
Однако дож венецианский
Ужасно мавров не любил.
А не любил он их за дело –
Ведь мавр на дьявола похож.
И предложение Отелло
Ему как в сердце острый нож.
Был у Отелло подчиненный,
По кличке Яшка-лейтенант,
Ужасный мавров ненавистник,
К тому же плут и интригант.
У Дездемоны спер платок он,
А мавр, конечно, жаден был.
Не говоря дурного слова,
Жену он тут же придушил.
Вот то-то, девки молодые,
Смотрите дальше носа вы
И никому не доверяйте
Свои платочки носовы.

– Бис. Браво, бис, – вежливо говорит Саша и тихо хлопает в ладоши. Присоединяюсь.

– Вот если Валерка оклемается – мы вам еще споем дуэтом. Как, Доктор, есть у Валерки такой шанс?

– Возможно. Недалеко ходить – Кутузову в голову дважды пули попадали, и вполне себе выжил и ума не растерял. А вы бы нам в команде здорово пригодились.

– Я понимаю. Но тут такое дело…

– Мы помним, – отвечает Саша. – Пока – «раб лампы».

– Вот именно. Вот байку мне одессит-дальнобойщик рассказал:

По длинной, дикой, утомительной дороге шел человек с собакой.

Шел он себе, шел, устал, собака тоже устала.

Вдруг перед ним – оазис! Прекрасные ворота, за оградой дворец, музыка, цветы, журчание ручья – словом, отдых.

– Что это такое? – спросил путешественник у привратника.

– Это рай, ты уже умер, и теперь можешь войти и отдохнуть по-настоящему.

– А есть там вода?

– Сколько угодно: чистые фонтаны, прохладные бассейны…

– А поесть дадут?

– Все, что захочешь.

– Но со мной собака.

– Сожалею, с собаками нельзя. Ее придется оставить здесь, за воротами.

И тогда путешественник пошел мимо.

Через некоторое время дорога привела его на ферму. У ворот тоже сидел привратник.

– Я хочу пить – попросил путешественник.

– Заходи, во дворе есть колодец.

– А моя собака?

– Возле колодца увидишь поилку.

– А поесть?

– Могу угостить тебя ужином.

– А собаке?

– Найдется косточка.

– А что это за место?

– Это рай.

– Как так? Привратник у дворца неподалеку сказал мне, что рай – там.

– Врет он все. Там ад.

– Как же вы, в раю, это терпите?

– Это нам очень полезно. До рая доходят только те, кто не бросает своих друзей.

Некоторое время перевариваем. Наконец, Саша спрашивает:

– А это про собак или вообще?

– Я так думаю – вообще. Про друзей.

– Ну, а я думаю, что нынче далеко не все собаки – друзья.

– А некоторые друзья – собаки.

– Интересно, «собака» – это оскорбление или похвала?

– Дык это то же, что разбираться в том – незваный гость хуже татарина или все же политкорректно – лучше татарина? – деликатно подводит черту Семен Семеныч.

– Ит ыз зэ квесчен! – сверкает познанием английского Саша.

– Вы меня поймите верно… – начинает опять объяснять Семен Семеныч.

– Понимаем. Пока ваш сын и друг лечатся в больнице – вы всей душой там. Но будем вам рады.