– Мне еще домой надо, и обещал сотруднику одному его семье помочь.

– А сотрудник – того?

– Боюсь, что да. Но свое обещание я выполнить должен. Если б не он – я бы тоже вляпался. К тому же, кстати, в поликлинике сумка с медикаментами осталась. Не саквояж, а такая – китайская. Если все плохо будет – нам эти медикаменты очень пригодятся. Это я к тому, что завтра вам стоит мне помочь докторшу выручить. Насчет плясать под дудку – оно, конечно, можно, но тут смотря что у вас за команда подбирается. К слову, пример Вити и грядущий бедлам как-то подсказывают мне, что на ваш магазин будет обращено самое внимательное внимание… И боюсь, что не очень приятное.

– Что-то вы, доктор, многовато боитесь.

– Фигура речи. Раньше. А сейчас и впрямь боюсь, благо есть чего бояться. Если вы не заметили – магазин ваш уже обнесли. А есть еще и просто гопота и милиция – как принято в такие времена, может явиться конфисковывать. Да и банально рыбаки-охотники за патронами побегут.

– Ладно. Андрей, ну что там? Я, к слову, тревожную кнопку уже давненько нажал.

Андрей мрачноват и обескуражен:

– По 01 занято глухо, наше отделение не отвечает, позвонил в несколько соседних – отозвалось одно, но там выехать некому – более важные дела.

– Получается так, что ограбление оружейного магазина – уже и не повод приехать… Ладно. Делаем так: мы с тобой, Андрюша, держим магазин, сейчас возьми себе ствол и заряди. Присматривай и за задним входом. Сережа – возьми у Милы тысяч тридцать из кассы под расписку и бегом за продуктами. Ближайшие два дня, похоже, мы в магазине жить будем. Так, доктор – значит, увидимся утром. Дайте свое разрешение сюда.

И, к моему удивлению, старшой вписал мне рядом с «Хаудой» еще один обрез – дурацкого вида фермерский ТОЗ-106. Потом ушел в подсобку, вернулся с тремя такими «ружжжами» и на мой удивленный взгляд буркнул:

– Они все разные, и у каждого свои дефекты. Сборка очень неровная. По уму, напильником и шкуркой доводить надо, но сейчас времени нет. Из винтовки доводилось стрелять? Из магазинной – не автоматической, а со скользящим затвором?

Из винтовки стрелять мне довелось, и я утвердительно киваю головой.

– Это ж где так повезло? Воевали?

– Не. В детстве свезло из немецкого карабина пострелять, а в армии на полигоне дали из «Мосинки» повеселиться – там им патроны списывать надо было. Ну, то есть они их списали, а надо было дорасстрелять оставшиеся пару сотен. Вот меня и поощрили.

Николаич с вниманием посучил затворами каждого обреза по очереди, пощелкал спуском, предохранителем. Заметно было, однако, что затвор тут ходит куда как тяжелее, чем в армейских винтовках – туго, рывками. Поразбиравшись с откидывающимся прикладом, Николаич, наконец, внес номер покрытого совершенно дурацким лаком рыже-желтого цвета обреза в разрешение.

– Тогда и с этим «Смерть председателю» разберетесь. Пишите расписку на сумму, – он продиктовал ценник этого чуда оружейной мысли. – Мила, пробей чек! Теперь дальше – стрелять только при откинутом полностью прикладе. С примкнутым прикладом работает только бракованное оружие. Получается так, что если у вас такое будет выходить – гарантийный срок год, – тут Николаич внимательно и как-то иронично, со скрытым смыслом глянул мне в глаза. – Брак заменим. Магазин на два патрона. Третий можно засунуть в ствол, но в городе, как знаете, ходить с заряженным оружием запрещено. Теперь пока посучите затвором, попривыкайте – я пойду с магазинами поколдую. Серега, погоди пока – вместе пойдете. И переоденься – слыхал уже, что кусать могут и человек, и крыса, и собака. Доктору тоже подбери.