– Вы сказали, что старый трактор оснащен рацией, – оборвал меня Корадзини. – Каков радиус ее действия? Нельзя ли с ее помощью связаться с вашими друзьями или базой в Уплавнике?

– Спросите его, – кивнул я в сторону Джосса.

– Не глухой, – заметил без всякого воодушевления радист. – Неужели вы полагаете, что я стал бы возиться с этой грудой металлолома, мистер Корадзини, если бы не было иного выхода? На тракторе восьмиваттный передатчик, питаемый от ручной динамки, с приемником на батарейках. Агрегат допотопный. Кроме того, он предназначался для переговоров в пределах видимости.

– Но какой у него радиус действия? – упорствовал Корадзини.

– Трудно сказать, – пожал плечами Джосс. – Сами знаете, как оно бывает, когда речь идет о передаче и приеме сигналов. Иной раз и Би-би-си, расположенную в сотне миль, не услышишь, а то так и переговоры шофера такси с диспетчером на расстоянии вдвое большем принимаешь. Если приемник подходящий. Все зависит от условий. Эта рация? Радиус ее сто, может, полтораста миль. В идеальных условиях. В нынешних же условиях проще мегафоном обойтись. Впрочем, после обеда попытаю счастья. Все равно делать нечего.

С этими словами Джосс отвернулся, дав понять, что разговор окончен.

– А что, если ваши друзья окажутся в радиусе действия рации? – предположил Корадзини. – Вы же сами говорили, они в каких-то двухстах милях отсюда.

– Я сказал, что они задержатся. Они установили приборы, наладили аппаратуру и, пока не кончат работу, с места не сдвинутся. Иначе у них горючего не хватит.

– Но здесь-то они могут заправиться?

– С этим проблем нет. – Ткнув пальцем в сторону снежного туннеля, я добавил: – Там восемьсот галлонов.

– Понятно. – Задумавшись на мгновение, Корадзини продолжил: – Простите меня за настырность. Я только хочу выяснить ваши возможности. Очевидно, у вас есть, вернее, была договоренность насчет сеансов связи. Разве ваши товарищи не станут беспокоиться, не получив от вас весточки?

– Хиллкрест – он начальник партии – никогда и ни о чем не беспокоится. К сожалению, их собственная рация – у нее большой радиус действия – барахлит. Дня два назад наши друзья жаловались на то, что подгорели щитки генератора. А запасные – здесь. Раз им не удалось связаться с нами, они решат, что это произошло из-за неполадок в их собственной аппаратуре. К тому же они уверены, что мы словно у Христа за пазухой. Чего им о нас тревожиться?

– Что же нам остается? – сварливо произнес Солли Левин. – Подыхать с голоду или на своих двоих топать?

– Сказано ясно и четко, – прогудел сенатор Брустер. – Короче не скажешь. Предлагаю создать комитет по изучению возможностей…

– Тут вам не Вашингтон, сенатор, – кротко возразил я. – Кроме того, комитет уже создан. В него входят мистер Лондон, мистер Нильсен и я.

– Да неужели? – Похоже, это была излюбленная фраза сенатора, которая превосходно сочеталась с высоко поднятыми бровями. – Возможно, вы помните, что проблема волнует и нас лично.

– Еще бы не помнить, – сухо ответил я. – Послушайте, сенатор, если бы вы попали на море в ураган и вас подобрал какой-то корабль, вы осмелились бы давать указания капитану и его помощникам, как им следует управлять судном?

– То совсем другое дело, – надулся сенатор. – Мы не на судне…

– Молчать! – прозвучал спокойный и твердый голос Корадзини. Сразу стало понятно, почему ему удалось добиться таких успехов в сложной области предпринимательства, где столько соперников. – Доктор Мейсон абсолютно прав. Он здесь хозяин, и доверить собственную жизнь мы должны знатокам своего дела. Насколько я понял, вы уже приняли какое-то решение, доктор Мейсон?