– Могли, – кивнул Эмиль, и в своих глазах казался себе героем. – Но, ради Бланш я готов на все.

– Так ты с ней встречался? – удивился Робер.

– Ну а с кем же? – и по дороге в зал он рассказал другу о встрече с Бланш, умолчав о происшествии с Тибо. Увлекшись разговором, Эмиль совершенно забыл о головной боли, но, когда они вошли в фехтовальный зал, и послышалось бряцание оружия, она новой волной полоснула голову. Мысленно попросив Бога о помощи, Эмиль покорно встал в шеренгу своих соучеников. Как всегда, господин де Демье начал вызывать оруженосцев и строить парами. Эмилю достался Этьен. Зная о его агрессивном ведении боя, юноша ничего хорошего от сражения не ждал. Учитель подал знак, и фехтование началось. Этьен сразу же начал с наступления. Эмиль отбивал все его удары, и каждый удар отдавал ему пульсующей болью в висок, которая перешла в глаз. Внезапно он почувствовал тошноту. Еще минута, и его бы вывернуло прямо в зале, поэтому Эмиль, ничего не говоря, бросил меч на пол и пустился бежать во двор, куда вела небольшая дверь прямо из зала.

Его стошнило, и после этого он почувствовал себя значительно легче. Но в зал возвращаться не хотелось. Не хотелось при всех объясняться с учителем. Юноша понуро побрел вдоль замка, пока не нашел небольшую лавочку. Он сел и просидел несколько часов. Несмотря на апрельский холод, свежий воздух вернул его к жизни: боль ушла, и он был готов к новым ночным свиданиям с Бланш. Ведь не она была виновницей его теперешних страданий, а вино, которое он распивал с Тибо.

В замок Эмиль вернулся к обеду. Воспитанники уже собрались в столовой, не было только господина де Демье. Все уставились на него с любопытством, только Робер подбежал к нему и обнял.

– Эмиль, ты где пропадал? Посреди фехтования вдруг сорвался с места и убежал.

– Плохо мне было, друг. А что Демье, сердился на меня?

– Нет, казалось, что он даже не заметил. Присудил Этьену победу и все.

– Может, понял, что я себя плохо чувствовал, – сказал Эмиль с облегчением.

– Скорее всего, – улыбнулся Робер.

Разговор прервался с приходом учителя. Оруженосцы быстро сели по местам. Господин де Демье сел в центре стола и посмотрел на каждого из них. Его взгляд остановился на Эмиле.

– Де Брезе, как вы себя чувствуете? – спросил он участливо.

– Спасибо, господин учитель, уже лучше.

– Вот и отлично. Приступайте к обеду.

За завтраком Эмиль ел мало. Потом, когда головная боль прошла, он провел время на свежем воздухе, так что аппетит у него был хороший. Он с жадностью принялся за еду. Робер с улыбкой смотрел на него. Он был рад, что Эмилю полегчало. К сожалению, разговаривать было запрещено, так что он только улыбнулся ему в ответ.

Обед закончился, но разрешения вставать со стола еще не последовало. Оруженосцы вопрошающе смотрели на воспитателя. А он, почему-то, не торопился. Как и в начале обеда, он посмотрел на всех и его взгляд остановился на Эмиле.

– Эмиль, вы сейчас идете на конюшни? – спросил он.

– Да, господин учитель, – ответил юноша с удивлением. К чему этот вопрос? Он ведь знал, что после обеда оруженосцы всегда шли исполнять свои обязанности.

– Вот и отлично. Сейчас мы все проведем вас туда, чтобы вы не убежали, – в его голосе чувствовалась издевка. – А там я вас накажу за утренний проступок. Несколько ударов кнутом вам не помешает.

От его слов Эмиль потерял дар речи. Значит, его все-таки накажут. И это будет порка. Эмиля никогда в жизни еще не пороли. Ему стало страшно. К горлу подкатил ком и мешал сказать хоть слово, в груди он почувствовал неприятный холодок. Воспитатель насмешливо смотрел на него: многие ученики, когда слышали о наказании, бросались перед ним на колени, просили прощение, и часто его получали – де Демье любил лесть. Скорее всего он и от Эмиля ждал этого. Юноша был не прочь попросить прощения, но, почему-то, не смог произнести и слова, а только молча кивнул головой. Его друзья посмотрели на него с удивлением.