Он оборвал связь. Засовывая "банан" обратно во внутренний карман пиджака, он развернулся на табуретке и посмотрел на харчевщика.

В роковой тишине, которая воцарилась в харчевне, внезапно раздался скребущий по нервам скрип. Пижон и все его четыри спутника спокойно повернули головы. Харчевщик был так отрешён в своём отчаянье, что ничего больше не воспринимал.

Единственно сикарио, который всё ещё стоял у двери в кухню, апатично и лениво пялясь перед собой, в мгновение ока пришёл в себя и напрягся.

Перекошенная дверь уборной, открываясь, визгливо царапала о доски пола. Американец, выходивший из туалета, остолбенел на его пороге. Он и колумбийцы уставились друг на друга в полном ошеломлении.

Прошла секунда.

Из правой руки американца упал на пол сотовый телефон, потому что он, отмахнув пиджак, хватился ей за спину. В это же мгновение его взгляд уловил сикарио. Нисколько не оторопевший убийца уже поднимал свой ПТ92. Американец резко подался обратно в туалет. Его правая рука обхватила рукоятку пистолета в кобуре, висевшей на брючном ремне за его спиной, одновременно он пнул ногой наполовину открытую дверь туалета. Она с треском захлопнулась.

У людей, которые не были соответственно обучены, действия, казавшиеся на первый взгляд безрассудными или даже глупыми, вызывали недоразумение. Трюк с дверью дал американцу те две секунды, которые ему были нужны, чтобы вытащить оружие, а может ещё и присесть, распахнуть дверь и начать стрелять по озадаченным колумбийцам. Это почти получилось, но сикарио не дал сбить себя с толку.

Дверь едва закрылась, как он уже поднял свой ПТ92. Он сразу же начал стрелять, идя при этом слегка согнувшись к туалету. За пару секунд он всадил в дверь четырнадцать пуль. Причем шесть лишь в метре над полом, сикарио предугадал ту возможность, что американец присядет или опустится на колено. Не успел затвор ПТ92 застопориться в заднем положении, как сикарао, нажав на кнопку сброса магазина, махнул пистолетом в сторону, вытаскивая при этом левой рукой из подсумка под правым плечом полный магазин. Пустой вылетел из пистолета и пусто звякнул о доски пола. Сикарио вогнал полный магазин в ручку пистолета и нажал на фиксатор затвора, при этом снова обхватывая ручку и левой рукой. С тех пор как он начал стрелять не прошло и трёх секунд, а он уже снова открыл огонь. Между жёсткими ударами затвора его пистолета и тонким звоном падающих на пол гильз, за туалетной дверью послышался удушенный, короткий полу-вскрик, полу-стон. Сикарио прекратил стрелять. Однако он продолжал держать свой ПТ92 наизготовку, напряжённо приближаясь к двери туалета. Перед ней он остановился и внимательно прислушался. Потом он распахнул её резким пинком.

Американец лежал навзничь на грязном полу уборной. Из двух пулевых ранений в его груди сочилась кровь. Он был ещё жив, его грудь поднималась и опадала в коротких, прерывающихся вдохах и выдохах, его лицо было впавшим и бледным, из его горла вырывался булькающий хрип.

Рядом с его бессильной правой рукой лежал Глок22. Он скосил глаза к сикарио, который подходил к нему, и его пальцы чуть пошевилились. В тот же момент его убйица пнул Глок ударом ноги назад из туалета в салон харчевни. Губы американца беззвучно пошевилились. Его лицо и взгляд выглядели моляще. Сикарио направил ПТ92 в его лицо.

–– Подожди!!! – завопил пижон.

Но сикарио проигнорировал его. Как-то совсем безразлично он направил дуло своего пистолета на лоб американца и выстрелил. Тот дёрнулся и застыл. А сикарио лишь сморщился из-за вони. Брезгливо зажав нос большим и указательным пальцами, он развернулся и вышел из туалета.