Тамми повесила трубку.

А время всё шло. Солнце уже начало клониться к закату. Но в комнате ничего не менялось. Только плавно перемещался свет, падающий на стены и пол. Ближе часам к пяти телефон снова напомнил о своём существовании, но так и не был услышан. Ещё один гудок:

– Это снова я. Ты придёшь на работу? Если нет, то я скажу, что ты заболела, хорошо? Я заменю тебя, не волнуйся. Только ты позвони! Надеюсь, это не связано с тем, о чём ты хотела мне рассказать? Если тебе нужна моя помощь, ты только скажи. За тобой же некому приглядеть, кроме меня, – раздался короткий и какой-то невесёлый смешок. – В общем, я очень переживаю за тебя. Ты мне сообщи о себе, как сможешь. Буду ждать. Пока.

Раскалённый оранжевый шар уходил за горизонт. Его всё меньше было видно из-за высоких зданий. Небо переливалось всеми цветами радуги – от ярко-розового до тёмно-синего. У самого края земли в разные концы тянулись медленно исчезающие золотые стрелы. Полосы от самолётов разделяли бесконечные небесные просторы на части, напоминая трещины на стекле. С севера дул прохладный лёгкий ветерок, остужающий нагретый за день воздух.

Но Франческа ничего этого не видела и не чувствовала. Теперь она чувствовала только лишь отчётливый запах крови. Даже во сне.

У неё закололо под рёбрами. От неожиданно прорезавшихся ощущений девушка тут же проснулась. Перед глазами стояла темнота, разбавленная лёгким блеском керамической плитки. Закрыв лицо руками, Франческа перевернулась на спину. Рядом раковина и душевая кабина – значит, она в ванной комнате, лежит на одеяле, которым укрывалась, когда бежала сюда. Вставать не хотелось. Тело не слушалось. Голова гудела.

Солнце на прощание блеснуло огненно-алым краешком сияющего диска и скрылось за горизонтом. Небо сразу приобрело холодные оттенки сумерек.

Франческа снова повернулась и встала на четвереньки. Подползая к дверному проёму, она старалась не дышать, чтобы не чувствовать неистовый пьянящий аромат. Выглянув и бросив взгляд на окно, она поняла, что день уже ушёл дарить свет в другие края. Тем лучше.

Как вспышка, тут же возникла идея спрятать подальше раздражающие мозг запахи. Она запихнула одеяло в стиральную машину, потом зашла в комнату и, стремительно подойдя к кровати, сняла наволочки и сдёрнула простыню. Вернулась в ванную, быстро затолкала всё в машинку и захлопнула дверцу. Легче стало совсем немного. В воздухе стойкий запах всё ещё витал.

Франческа схватила флакон дешёвых духов со стеклянной полки возле раковины и стала разбрызгивать вокруг его содержимое. Мгновенно в стенах квартиры рассеялся сладкий конфетно-цветочный аромат. Он пропитал стены и пол, и, казалось бы, скрыл раздражитель в душистом тумане. Но вот только кровь всё так же неизменно ощущалась на удивление чутким носом. От этого начало сводить живот.

Тогда она открутила крышку флакона и в порыве разлила жидкость по всей квартире. Прогресс был. Но слишком ядовито явный. Теперь она решила, что лучше открыть окно и проветрить, так как запахи усилились раз в десять, если не больше, и невыносимо обжигали ноздри. Франческа отворила настежь окно и впустила в комнату волну свежего воздуха. Ну что? Закончится эта война с запахами или нет? Она устало села на пол и обвила руками колени, прижав их к груди.

Отвратно. И обидно. Франческа была напугана, рассержена и сбита с толку. Всё, что с ней происходило, больше походило на сумасшествие. Это не могло быть настоящим.

Она посмотрела на свои руки, пальцы, ногти. Выпрямила и изучила ноги, колени, стопы. Всё вроде бы так же. Только кожа стала словно более гладкой и светлой. Безупречной. Ну а в целом изменений нет. Теплая, значит, не мёртвая. Но тело чувствовало жуткую давящую усталость, будто она неделю не спала и не ела.