Но я не могу. Понимаю, что больше не могу.

…я видела яркий свет…

Ирис

Не знаю, сколько времени я провела взаперти, слушая отчаянные удары сердца. Меня отвели в комнату без окон и закрыли дверь на засов, и теперь я жду, что будет со мной дальше. Что я наделала?

Пустота поглотила меня, и я, сама того не понимая, напала на принцессу Витрицию. Я душила ее, думая, что это та женщина из пустоты, а мне всего лишь хотелось узнать, кто она. Самое страшное, что реальность и вымысел переплелись и я навредила человеку. Принцессе. Я совершенно не в себе, не контролирую то, что я делаю. Почему меня заперли здесь, а не в Башне?

Вовсе не желая этого, я стала повинна в избрании Кеззалии на роль Безмолвной. Как же быстро все произошло! Могла ли Кеззалия когда-то подумать, что окажется в Башне? Я боюсь даже представить, что она чувствует сейчас, как больно и одиноко ей там. Это ужасно.

Глубоко в душе я рада, что избежала злой участи, но мне стыдно за такие мысли и чувства.

А еще я убила птицу. Хищную птицу! Как я смогла справиться с ней? Как все низверглось в хаос?

Слова молитвы я знаю наизусть. Сижу на коленях перед окном и бормочу то, что прежде казалось ерундой.

– Защити, защити, защити… О… Великий Сотмир, прости меня…

Шорохи за спиной, скрип засова, и дверь отворяется. Это стражники явились, чтобы отвести меня во дворец. Склонив голову, чуть ли не упираясь подбородком в ключицу, я почти бегу за ними – их размашистые шаги на пять моих. Замок Лилий соединен со Сколастикой длинным переходом с маленькими продолговатыми оконцами. Похоже, меня ведут на верную смерть. Королевская семья не сможет просто так закрыть глаза на то, что я напала на принцессу. А как еще наказать преступницу? Я могла лишиться языка, теперь лишусь и головы.

Вскоре мы оказываемся перед приемной короля.

– Как о вас сообщить? – спрашивает кучерявый мальчишка в зеленом бархатном камзоле и короткой накидке с извилистой вышивкой, но стражник толкает его в сторону и распахивает дверь.

Король Марек сидит на троне из золотых лилий – точнее, лежит, закинув ноги на подлокотник, и зевает. Церемониальная мантия валяется у его ног кровавым ковром. Круглое пузико короля выпирает из-под темно-синего с золотом полосатого камзола – Его Величество похож на жука, перевернутого на спинку. Полукругом, в креслах, по форме напоминающих скорлупку грецкого ореха в золотой оправе, сидят другие персоны. Их спины выпрямлены, лица суровы. Они словно не замечают скучающего на троне правителя. Здесь королева, принц Марциан, даже принцесса Витриция, повязавшая на шею шарф с белыми цветами. Несколько старцев и дам. И еще юный советник короля Бено. Этот юноша, так рано добившийся высокого поста, пугает меня.

Перед троном короля распростерлась на полу магистри Селестина. Она тянется дрожащими пальцами к мантии.

– Умоляю, Ваше Величество, – рыдает она. Я не вижу ее слез, лишь слышу всхлипы. – Пощадите! Она все, ради чего я живу.

Король делает вялый жест рукой, и стражник поднимает магистри Селестину за плечи и отводит в сторону.

– Не пристало магистри ползать по полу. Лишаю твою дочь звания фрейлины. Теперь она цветочница. Можешь идти. – Король сгибается пополам, поджимая конечности к животу, и заходится в приступе кашля.

Магистри Селестина издает громкий вздох, и я с горечью понимаю, что она просила не за меня. Дверь захлопывается за ее спиной, а я остаюсь одна против целого королевства.

– Ты готова ответить перед королем? – раздается голос старца, сидящего по правую от короля Марека руку. Меня подталкивают вперед. – Дева, ты обвиняешься в попытке убийства принцессы. Ты признаешь свою вину?