А прозвали его Ихтиандром после одной не очень красивой истории. Когда Егорыч вышел на пенсию, и руководство компании уговорило его остаться в качестве консультанта, он поставил себе на краю болота избушку под лабораторию. Он и в прежние годы не бросал своих болотных исследований, а теперь имел возможность посвящать им больше времени. Завёз нужное оборудование, и возился с образцами торфа, воды и растений на разных участках болота в радиусе нескольких километров от вахтового посёлка. К тому времени сменились почти все буровики, и молодые относились к Егорычу, как к музейному экспонату. Они не понимали, кто такой Егорыч, и откровенно недовольничали его присутствием на вахте.

Однажды несколько буровиков напились в стельку, и пошли шататься по посёлку и окрестностям. Когда они набрели на избушку Егорыча, то попытались её открыть, но пьяных сил не хватило, чтобы сломать замок, и они разбили стёкла в двух панорамных окнах выходивших на болото. Но залезть в избушку они всё равно не смогли, потому что на окнах стояли решётки. Тогда они столкнули в болото ящик, укреплённый у самой кромки воды. В этом ящике у Егорыча находились термометры и ещё какие-то приборы, для постоянно наблюдения за температурой и химическим составом болотной воды.

Услышав лай Буравчика, пьяные буровики бросились врассыпную. Двое убежали к посёлку, а один рванул прямо в болото. Через несколько метров он оступился с протоптанной Егорычем тропинки и рухнул в болотную жижу. Он мог ухватиться за ближайшее дерево, но с пьяных глаз ничего вокруг себя не видел и только голосил – «Помогите!». Когда пришёл Егорыч, он неторопливо выкурил сигарету, словно любуясь буровиком, которого засасывало в болото, и только потом протянул ему свою палку, с которой не расставался, когда ходил по болоту. Вытянуть буровика он не смог, поэтому велел ему держаться и сходил за верёвкой. Когда буровик по приказу Егорыча крепко обвязал себя верёвкой, он услышал шум вездехода. Это Егорыч позвонил в посёлок и вызвал машину, которая вытянула буровика на сушу. Протрезвевший буровик попытался уйти, но Егорыч его не отпустил, привязав к дереву. Потом Егорыч разделся и, обвязав себя верёвкой, привязанной к вездеходу, полез в болото. Он нырял не меньше десяти раз, пока не нашёл свой лабораторный ящик. Потом махнул водителю вездехода, и тот на самой малой скорости вытянул Егорыча из болота. Только теперь Егорыч отпустил буровика и вездеход, оставшись в своей избушке, чтобы заколотить досками окна.

Дело было осенью, и Егорыч жестоко простыл, ныряя в холодную воду за своим ящиком. Его доставили вертолётом в Тюмень, где он провёл на больничной койке два месяца. Потом компания отправила его на обследование и лечение толи в Германию, толи в Израиль, и Егорыч вернулся на вахту как огурчик. И вот тут начались настоящие чудеса, никак не связанные с высочайшим профессионализмом Егорыча. Он обрёл дар предвидения. Его не послушали дважды. В первый раз когда он предостерёг от бурения на одном из участков, и установленная вышка ушла в болото почти полностью. А второй раз он предупредил о том, что у новой, ещё не собранной установки заводской дефект, который проявится после того, как буровая заработает. Он рекомендовал отправить установку поставщику оборудования, чтобы заменили её на другую.

Я сам слышал, как начальник партии кричал на Егорыча, что он хренов Ихтиандр ясновидящий, после того, как на новой установке полетел буровой насос из-за короткого замыкания. На что Егорыч спокойно ответил: «Может и Ихтиандр, может и ясновидящий. Слушать меня надо было вовремя».