Владимир Брагинский Noblesse oblige. Мемуары, эссе, новеллы читать онлайн страница 2

Днем, если я сидел у Ефимовича, мы иногда заглядывали в театральное кафе, там кормили проще, чем в упоминавшемся баре, но актеры не привередничали, да и нам было не скучно…


…Однажды на свой день рождения я был приглашен на спектакль «Мастер и Маргарита». И Ефимович приготовил мне сюрприз: сказал, что на моем сиденье будет как бы невзначай лежать пачка талонов. А что будет дальше, я увижу сам…

И в самом деле: как только я сел, то увидел эту пачку, посмотрел внимательнее и – о чудо! – это были талоны с билетами на утренние спектакли «Таганки». И тут на авансцене показался сияющий Ефимович; обратившись к публике, он сказал:

– Пусть встанет тот, кто нашел на своем сиденье пачку с талонами!

Я встал, довольный и радостный.

Ефимович показал на меня и добавил:

– Этот человек получает подарок от театра – билеты на все утренние наши спектакли!

Зал зааплодировал.


…Шло время, и с 1986 года я сам стал учиться актерскому мастерству в театре-студии песни. Да и в «администраторской», у Ефимовича, происходило разное и всякое.

Но театр песни – это уже не тот театр, где смеялся Фарада, пели старинные романсы и происходили движения, приведшие к трагическим изменениям в театре на Таганке.

2015

Во ВГИКе

Жизнь моя, начальный возраст, детство нашего кино!

А потом придут оттенки, а потом полутона,
то уменье, та свобода, что лишь зрелости дана.
А потом и эта зрелость тоже станет в некий час
детством, первыми шагами тех, что будут после нас
жить, участвовать в событьях, пить, любить,
                                                              идти на дно…
Жизнь моя, мое цветное, панорамное кино!
Я люблю твой свет и сумрак – старый зритель,
                                                              я готов
занимать любое место в тесноте твоих рядов.
Но в великой этой драме я со всеми наравне
тоже, в сущности, играю роль, доставшуюся мне.
Даже если где-то с краю перед камерой стою,
даже тем, что не играю, я играю роль свою.
И, участвуя в сюжете, я смотрю со стороны,
как текут мои мгновенья, мои годы, мои сны,
как сплетается с другими эта тоненькая нить,
где уже мне, к сожаленью, ничего не изменить,
потому что в этой драме, будь ты шут или король,
дважды роли не играют, только раз играют роль.
И над собственною ролью плачу я и хохочу.
То, что вижу, с тем, что видел, я в одно сложить хочу.
То, что видел, с тем, что знаю, помоги связать в одно,
жизнь моя, кинематограф, черно-белое кино!
Юрий Левитанский, «Кинематограф»

…Летит время, летит, стремительно, как пуля, только свист у виска – фь-и-ить! И не успеешь оглянуться, как уже и десятилетия не бывало.

Да что там десятилетия?!

40 (напишу словами: сорок!) лет назад назад, в 1975 году, я поступил во ВГИК – Всесоюзный государственныцй институт кинематографии.

Это до сих пор недооценное мное событие.


Наверное, казалось, что еще месяц был резервным (август) – и потому, набрав максимальное количество баллов – я достойно сдал математику, историю СССР, сочинение и географию, – я счел происходящее само собой разумеющимся. Чуть позже, правда, позвонил домой. И… дома были довольны. Мы сходили в ресторан, и я поехал на дачу. Встретил тетку. И она с мужем похлопала мне (как на спектакле).


Ах, этот сладостный шум оваций!…


…В сентябре началась учеба.

Я поступил на экономический факультет, и у нас были экономические дисциплины. Однако в 9 утра демонстрировали фильмы в рамках курса «Советское кино» (во ВГИКе на этажах располагались уютные кинозалы).

Начиная со второго семестра, декан нам выделил «вакантный» день и, начиная со второго курса, мы с однокурсником стали ходить в ресторан «Арагви». Разумеется, там надо было за все платить; и все же «Арагви» оказался вкусным и недорогим рестораном. Во всяком случае, стипендии было достаточно (а я получал повышенную).