Усевшись на скамейке, я закрыла глаза и постаралась ни о чем больше не думать. Естественный шум загорода всегда успокаивал меня. Но в этот раз у меня не получалось полностью расслабиться. Что-то в последнее время я стала много нервничать. Сказать, что раньше такого не было, значит соврать. Конечно. Было всякое, и бессонные ночи, и переживания по поводу последствий от моего труда, и страх перед разоблаченными негодяями. Но в последнее время все происходит совсем не так, как было раньше. Я нервничаю по другим причинам. Мне стало страшно от того, что я, вдруг, представила, как Эльза все рассказывает Виктору. В каком свете я буду выглядеть?! Тогда он точно больше никогда со мной не заговорит! И черт с материалом! Я испугалась совсем другого! Виктор стал для меня очень важен. Я не представляла уже, как мне жить без него. Сказать, что я влюбилась в него? Хм…Наверное рано было говорить о сильном чувстве. Оно не проверялось ни мной, ни временем, ни обстоятельствами. Хотя к этому все и шло! Я потихоньку, хотя какого черта, я быстро, стремительно быстро влюблялась в Корецки! Потом, мне ужасно не хотелось связываться с моими ночными собеседниками. То были неприятные и, скорее всего, страшные люди. Они тоже могли навредить моим отношениям с Корецки. Но забыть о них я не могла. Забыть, – значит навредить себе! Эти люди могут возникнуть в любое время и уж точно придумают, как погубить, меня и мои новые отношения! Значит, мне предстояла встреча с ними, и я обязана было их обыграть.

Как ни странно вокруг стояла тишина. То, что происходило внутри дома, здесь почти не было слышно. Машины, привозившие строительные материалы уже давно уехали, а сними и все рабочие. Почти все. Трое остались и помогали Корецки найти пустоты в доме. Странно, что он им доверял. Он, который скрывал от работников свое настоящее имя, позволил совсем чужим людям участвовать в таинственных поисках подземелья.

Я вновь закрыла глаза, которые невольно открывались, когда думала и опять заставила себя не думать о происходящем со мной в последние дни. Солнце светило ярко, но скамейка в это время суток стояла еще в тени, лишь изредка сквозь листья, шуршащие на ветру, оно пробивалось, и тогда я ощущала его тепло закрытыми веками, лбом и щеками. Теплая и совсем не жаркая погода, усталость последних дней сделали свое дело. Я расслабилась и почувствовала, что важные мысли уходят на второй план, а меня все больше занимает шелест листвы, крик чайки, муха, жужжащая справа от меня. Я задремала. Мысли уже не роились в моей черепной коробке, они словно пчелы вылетели на свободу и кружили везде, где были цветы. Сколько я просидела в таком состоянии сказать трудно. Из приятного оцепенения дремы меня вывел Корецки, внезапно появившийся на скамейке рядом.

– Мы закончили, – шепнул он мне на ухо и поцеловал в щеку.

– Как?! Так скоро?! – удивилась я спросонья. Он это заметил и обнял меня нежно за плечи.

– О! Да ты славно здесь провела время! – засмеялся Виктор.

– А сколько прошло времени?

– Да уж полтора часа, как ты кинула меня!

– Да?! Гм…Ну, каковы результаты? – я уселась прямо, не облокачиваясь на спинку, и посмотрела на него очень серьезно. Но, видимо, мой вид был очень забавным, потому что Корецки весело и по-доброму рассмеялся.

 Глава 10

– Виктор, это правда, что о тебе говорят?

– Что ты имеешь в виду? – не понял меня Корецки. Он удивленно посмотрел на меня.

– Ну, все эти рассказы о твоем сказочном богатстве. Слухи, что у тебя имеется что-то, что превращает любую вещь в золото? Некий современный философский камень.