Мать тут же убрала меч в ножны и, вытянувшись по стойке "смирно", подняла руку и коснулась кулаком левого плеча.

– Йерот ан асафахим! – воскликнула она на незнакомом языке, поднимая голову. Чужак ответил тем же приветствием, низкий пробирающий голос раскатился по лужайке. После чего они подошли друг к другу и обнялись как старые друзья.

Юи обернулась – к ней шагал отец, держа рукой рукоять меча в поясных ножнах. Его напряженное лицо не внушало уверенности.

Фубуки развернулась к ним и полным тревоги взглядом посмотрела на мужа.

– Рюэн, уведи дочь, немедленно!

– Пап, кто это? – прошептала Юи.

– Бедствие, – прошептал Рюэн, сжимая плечо дочери. – Уходим.

– Пусть останется, Фуан-ша, – пророкотал чужак глубоким басом, вставая рядом. – Я хочу посмотреть, как она выросла за последние восемнадцать лет.

Отец уже потянул Юи к дому, но Фубуки жестом остановила его. В глазах матери плескалась тревога.

– Как скажешь, Эйсин. Юи, подойди.

Отец нехотя убрал ладонь с её плеча. Юи посмотрела на чужака: его тяжелый, пронизывающий взгляд тянул как магнитом. Её будто засасывало в водоворот, смертельную ловушку, из которой не выбраться.

– Как же ты выросла, – с холодной, бесчувственной улыбкой чужак потрепал её по голове и погладил щёку грубыми, шершавыми пальцами. – В прошлую встречу тебе едва год исполнился. Ты была совсем крохой. А стала красавицей, вся в мать.

Он обернулся к Фубуки.

– В бою она столь же хороша, как и внешностью? Ты же вырастила её воином, Фуан-ша?

– Моё имя – Фубуки, уважаемый Эйсин, – поправила его женщина. – Юи ещё тренируется. Пусть идёт, отпусти мою дочь.

Чужак нахмурился, но отпустил девушку. Почувствовав, как ослабло давление, Юи шмыгнула к отцу и тот быстро повел её в дом, оставив жену с гостем вдвоем.

Посмотрев им вслед, Эйсин пристально взглянул на боевую подругу.

– Она уже взрослая, но всё ещё тренируется? Теряешь хватку, Фуан-ша.

– Я же просила не называть меня здесь этим именем, – нахмурилась она, не убирая руку с рукояти меча. – Зачем ты прибыл, командир?

Оценив ее жест, он усмехнулся.

– Что плохого в том, чтобы называть тебя именем, заслуженным в бою, "Карающий вихрь"? Я пришел узнать, как дела с новичками. Вы уже начали турниры в вашем мире?

– Большинство игр уже прошло, сейчас идут последние перед финалом. Через две недели все новички будут готовы.

– Знаешь, изначально я шёл сюда только ради этого, -перейдя на общемировой язык магов, он с ухмылкой покосился назад, где из дома выглянула любопытная мордашка Юи. – Но, – когда прибыл, целей стало больше.

– Ты устал с дороги, старый друг, – отвлекла его Фубуки. – Проходи за мной, мой дом – твой дом. А что касается дочери… обсудим это позже.

***

Едва рассвело, я поднялся с постели. Нагамицу осталась на пригретом месте, досыпать, а я взялся за разминку и приступил к медитации. Лучший способ приготовить сфироты к бою, как-никак! Я слышал, маги тоже медитировали, чтобы скорее восстановиться, но на мои каналы это оказывало мало влияния.

Лагерь понемногу оживал. Вновь разожглись костры, запахло вчерашней похлебкой и кашами из сухпайков, лес наполнился голосами и смехом переживших ночь школьников.

Пока моя команда просыпалась и завтракала, я успел провести ревизию вещей в рюкзаке, переложить самые нужные из большого баула, выданного Ватанабэ, а главное – застать интересную картину.

Наш большой босс, раздав указания подчиненным, подозвал Ширасаги и отошел с ней в сторонку. О чем они там шушукались, я не услышал, да и не видел их губ, чтобы прочитать по ним, но после этого разговора девушка вернулась растерянной.