– Хом и Том – после краткой паузы произнес я.

– Это что?

– Это здешний мусор, что однажды наступил мне на ногу. Недавно я пообещал их убить. Но зачем мне, раненому бедолаге, напрягаться, когда у меня есть вернувшиеся верные бойцы Йорка и Баск, верно? Сегодня вы убьете Тома и Хома. Или сегодня же свалите из города сами – потому что, если через шесть часов эти два упырка будут еще дышать, я разберусь с ними сам, но сначала прикончу вас.

– О дерьмо… ты опять? – тяжело вздохнула Йорка.

– Я опять – подтвердил я, с шипением туша ставшую почему-то слишком горькую сигару о волну и выбрасывая на песок – Я сука опять! Я и так делаю ошибку давая вам шанс. Я даже надеюсь, что вы снова облажаетесь! Короче – я все сказал. Головы Тома и Хома – ваша плата за возвращение в отряд. Этих ушлепков вы можете отыскать в столовке Хомячий рай, что в третьем бараке.

– Баск болен и серьезно. Инфекция.

– Значит сделай все сама! – отрезал я – Или ты просишь только за себя?

– Нет! И за него тоже!

– Ну так вперед, гоблин. И еще – чем болезненней умрут те двое, чем кровавей и страшней будет их смерть, тем больше шансов, что я позволю вам вернуться.

– Охренеть…

– Так что?

– Да тут глаза Матери повсюду.

– Убивай в сумраке.

– Тут есть закон! Нас осудят и бросят на этот как его… эшафот!

– Вон главный шериф города самогон лакает – я кивнул на внимательно слушающую пифию. Та меня поправила:

– Не самогон. Коктейль.

– Ты бухаешь с главным копом и посылаешь меня на кровавое убийство?

– Ага – безмятежно улыбнулся я – Она мне до жопы обязана.

– Обязана – подтвердила Кассандра – Старайтесь не наследить. Главное, чтобы на глаза Матери не попасться. А если кто и жителей засечет случайно – я с ним поговорю и все тип-топ. И сама поручусь за тебя перед Матерью.

– Охренеть – выдавила Йорка – Охренеть! И это нормально?

– Это жизнь как она есть – дернул я плечом – У вас шесть часов. Либо убейте, либо бегите. Дам еще подсказку – если я меньше, чем через час услышу о ужасной двойной смерти сраного Хома и мудилы Тома… я точно дам вам шанс. Но если будет тянуть до последнего, будете опять сука колебаться и метаться… короче! Свали нахрен, гоблин! Сделай или сдохни! Выбор за тобой!

Я отвернулся. И раздавшийся через несколько секунд хруст песка оповестил, что гоблин ушел.

– Убьет или не убьет? – задумчиво спросила пифия, сдувая упавшую на щеку прядь волос и прячущуюся за ней желтую бабочку.

– Самому интересно – широко улыбнулся я, потягиваясь – Ай… обезболивающее какое-то хреновое.

– Тебе бы поспать.

– Не – покачал я головой – Посплю в дороге.

– Покидаешь наш милый славный городок?

– И как можно быстрее. Я и так здесь задержался.

– Гоблин… ты охренел? Ты здесь всего двое суток, но твое имя запомнят навсегда! Ты легенда!

– Да насрать. У тебя нет расписания билетов на бродос-экспресс в сторону Кронтауна?

– Найдется. Разве тебе не спится – пошли шашлыки жарить?

– Пошли – согласился я, осторожно вставая – Я кручу палки!

– Шампуры?

– Да похер. Лишь бы с мясом.

Запыхавшийся гонец, взрывая пятками песок и перескакивая через крабов, примчался минут через сорок, волоча за собой крикливого парнишку лет двадцати с небольшим. Гонец молча ткнул пальцем чуть не в лицо парня, потом заявил:

– Убийство. А это вроде как свидетель.

– Где? – поинтересовалась пифия, принимая от меня шампур с мясом и смело откусывая крайний кусок – М-м-м… вкуснотища… может правду говорят, что по-настоящему вкусно мясо может пожарить только убийца-мясник?

– Третий барк. Хомячий рай. Вроде как завалили хозяина заведения Тома, а с ним вместе еще четверых.

Я удивленно и даже обрадованно склонил голову к здоровому плечу, со скрежетом стащил зубами кусок мяса с шампура.