Эта жалоба была не единственной. Арестовать зарвавшегося Кузьку было поручено капитану-исправнику. Если точнее, земскому исправнику, председателю губернского суда. Тот, собрав понятых, отправился на молельную поляну, где находился Кузька. Но понятых и капитана-исправника встретили дубинами. Терюхане не давали в обиду своего бога. И представителю закона не оставалось ничего, как ретироваться.

Ожидая, что полиция может нагрянуть снова, члены секты устроили завалы на дорогах, разобрали все мосты через ручьи и овраги. И новая экспедиция, предпринятая капитаном-исправником, закончилась весьма печально. «Душители» окружили карету, где он находился, вытащили его оттуда, скрутили руки и повели к дубам, где был растерзан Пахом. Останки его бросили в болото.

Конец шарлатана

Об этом стало известно в Петербурге. Возмущению Александра I не было предела. Он повелел «стереть в порошок оного Кузьку» (ЦАНО)

Вскоре в Макраш прибыл отряд казаков численностью 500 человек во главе с новым исправником. Завалы на дорогах были быстро расчищены, и казаки, как сообщал Титов, «дали залп из холостых ружей» по терюханам, встретивших отряд с дубинами. «Исправник стал увещевать, чтобы они выдали своего Кузьку-бога, обнадеживая их прощением, но мордва не соглашалась… Тогда был дан залп из ружей, от которых мордва и разбежалась».

«Апостол» Григорий был допрошен с пристрастием. Он указал место нахождения Кузьки. Когда его нашли, он трясся, словно в лихорадке. И на допросах во всём признался. Правда, свою вину в убийстве исправника отрицал, сваливал на другого члена секты, терюханина Бакулина. Но это не подтвердилось. Бакулину вырвали ноздри, дали сто ударов кнутом и отправили на каторгу.

А казнь Кузьки-бога происходила в сентябре 1810 года. Терюхан согнали на неё из всей волости. Как писал Михаил Пыляев, Кузька «страшно похудел и поседел, что подало повод мордве утверждать, что истинный, подлинный Кузька-бог взят на небеса, а здесь подменен другим человеком».

После казни Кузьки терюхане примерно лет двадцать ждали его воскресения. Но, увы, их ожидания, не оправдались.

ИОСАФАТ БАТУРИН (годы жизни неизвестны) и МОРИЦ БЕНЕВСКИЙ (1746—1786)

Иосафат Батурин не выдавал себя за «чудесно спасшегося» Петра III, как Емельян Пугачёв, Никита Сенютин, Гаврила Кремнёв, Пётр Чернышов, Федот Богомолов, Кондратий Селиванов и другие самозванцы. Подпоручик (по другой версии, прапорщик) Ширванского полка принадлежал к старинной дворянской фамилии, воспитывался в шляхетском корпусе и окончил его в апреле 1740 года. С этого момента он в армии. Но вскоре вступил в конфликт с полковником Экиным и прапорщиком князем Козловским. Кто-то из них написал донос на Батурина о «противоуправных разговорах с солдатами о Петре Фёдоровиче, и он загремел под фанфары. Батурина приговорили к смертной казни. Правда, потом Военная коллегия смягчила этот приговор, лишив Батурина чина и выслав его на три года в Сибирь на казенные работы.

Батурин писал жалобы за жалобой. Его снова вызвали в тайную канцелярию и теперь уже обвинили в том, что он хотел лишить жизни фаворита Елизаветы Петровны Разумовского. Его приговорили к «крепкому содержанию» в Шлиссельбурге. (ГАРФ).

В 1768 году Батурин послал письмо императрице Екатерине II. Было возбуждено о новое дело, и жалобщика отправили на Камчатку, в Большерецкий острог. Но тут его пути пересеклись с другим авантюристом.

Король Магадаскара

Беневский родился в 1746 году. Национальность его определить трудно: в жилахБеневского бурлил коктейль из австрийской, венгерской и словацкой кровей.