– Не в бровь, а в глаз. Это прямо-таки одна из центровых фигур в нашей истории, – кивнул князь. – Но эта легенда лишена романтики и назидательности, зато полна вопросов. Лучше я поведаю вам о сихиртя3, подземном народце, что живет в сопках…

Лида внутренне кивнула себе – ход удачный. Объект ее симпатии пристально посмотрел на девушку и после завтрака тихо сказал:

– Если хотите, то я вам расскажу про Дара. Полное имя этого шамана – Дархан, и он служит нашей семье. Но нужно будет все же переместиться в уединенное место, по понятным причинам.

Молодые люди поднялись в малую залу и устроились на софе, покрытой шкурой оленя. Нэвлис взял руку гостьи в свою, бережно погладил пальцы, набрал в грудь воздуха и заговорил:

– Все началось с духа гнева. Его имя – Уоюр. Он похож на человека, только очень тощий. Кожа белая и блестящая как свежий снег. Из-под зашитых век сочится кровь, а изо рта беспрестанно течет слюна. Это очень сильный и важный дух. Его голову с серебряными волосами венчает корона из горящих свечей. Как и многие духи, Уоюр хотел перебраться из мира духов в мир людей.

– Невероятно, – прошептала Лида, которая так ясно представила себе злого духа, что у нее мороз пробежал по коже. – Это возможно?

– Иногда духи могут вселиться в дурного человека или слабое животное. Но без нужного обряда они не могут надолго украсть тело, ведь любое существо начинает противиться вторжению. Много лет назад, когда я был ребенком, один большой шаман провел такой обряд для Уоюра. Он поклялся, что сделает дух гнева местным божеством. Призовет его в мир людей и поселит в тотеме. Для тотема в Талви возведут блистательный храм Праведного Гнева. Люди будут приходить туда, просить защиты, кормить Уоюра подношениями и своей верой. Взамен шаман потребовал наделить его могуществом. Дух и человек ударили по рукам, и шаман взялся за подготовку обряда. Он долго заговаривал тотем, тщательно подбирал особое место для установки чума и наполнял его силой. А когда пришло время – убил свою жену.

Лида боялась пошевельнуться. Каким извергом надо быть, чтобы пойти на это?

– Говорят, она неизлечимо болела, и сама просила принести себя в жертву, – мягко добавил Нэвлис. – Все шло гладко, пока в чум не вбежал их сын по имени Дархан. Увидев мертвую мать и отца в крови, он подскочил к ним и сорвал обряд. Шаман умер на месте. Тотем исчез, и с тех пор о нем не слышали. Но всем известно, что Уоюр страшно разозлился за то, что сделка сорвалась, и вот уже много лет он и его духи-слуги насылают на северян несчастья.

– Ужасающая легенда, – с трудом вымолвила Лида, облизнув пересохшие губы. – Мне жаль вашего Дара. Пережить такое, будучи ребенком.

– О, не беспокойтесь о нем, – Нэвлис закинул ногу на ногу. – В тот день шаманский дар отца перешел к нему. Впрочем, и проклятие тоже. Теперь виновника напастей ненавидят не только духи, но и люди. За все беды, что творятся из-за него. Но он тоже вовсе не безобиден, да и живется ему не так уж плохо. Как я сказал, моя семья ему покровительствует, а он камлает для жителей Изысков.

Лиду так захватила история, что она едва ощутила, как ладонь Нэвлиса прогулялась вверх по ее руке и уверенно переместилась на талию. Она вздрогнула и выпрямилась:

– Вижу, вы меня оскорбить хотите?

– Простите мне эту непозволительную вольность, – проникновенно отозвался Нэвлис, но руку не убрал. – Обычно я так не веду себя, нет. Но вы – особенная. Это стало ясно с первой минуты, как вы появились в доме.

– И все же, держите себя в руках, – наказала Лида, ощущая, как внутри все трепещет и воспламеняется. Больше всего ей хотелось, чтобы рука осталась на месте, но репутация была важнее. Для их же будущих отношений она сбросила ее и отодвинулась.