– Этот рыхлый, довольно глубокий след на траве говорит, что здесь тянули солдата, – сказал наконец Маркус, указывая рукой на землю. – Широкий куст – отличное прикрытие. Спрятавшегося там человека можно заметить только с крыла Инквизитора или крыла кайнарис, вот только там сейчас проводятся ремонтные работы, значит, вечером шанс нарваться на свидетеля минимален. Поэтому союзник пленников выбрал более длинную траекторию к тюрьме неслучайно, ведь она была более надежной. – Кайнарис повернулся к Дарию. Темные глаза скользнули по его лицу непроницаемым взглядом. – Хорошая работа, Торник.

Маркус отправился к тюрьме, а Дарий не сразу отошел от сковавшего его оцепенения. Почему кайнарис ничего не сказал про магию? Не может быть, чтобы не почувствовал. Он решил утаить или просто приберег эту новость для Эдана?

Заметив, что Маркус уже порядком отошел, поспешил его догнать.

– Солдат, что вчера охраняли пленников, допросили, – будничным тоном сообщил Маркус.

– Что рассказали? – с замиранием дыхания поинтересовался Дарий.

– Оба утверждают, что всё произошло так быстро, что ничего не успели заметить.

– Но… – немного растерянно начал Дарий и осекся, не понимая, что сказать. Он точно знал, что второй охранник видел его. Почему смолчал?

– Напавший был явно в очень хорошей физической форме. – Маркус вдруг иронично усмехнулся и добавил: – Я всегда считал, что магу нужно полагаться не только на свою магию. Ведь посох не всегда при нас, в отличие от кулаков. Но… учебная программа магического сообщества явно имеет ряд недостатков.

Как и та фраза про хорошую работу, последняя речь кайнарис показалась Дарию завуалированной и адресованной именно ему. Ощущение, что Маркус догадался, кто был тот самый союзник, не оставляло.

Они вошли в тюрьму. В этом не было смысла, но так было положено. Маркус зачем-то зашел в одну из камер и уже оттуда сказал:

– Торник, можешь подсветить? Здесь какие-то пятна.

Дарий пошевелил пальцами, маленькие огненные сферы осветили пространство, сразу принося осознание: сопоставить два следа магии элементарно. Правильно среагировать он не успел, Маркус ему вдруг улыбнулся и сказал:

– А, ничего, просто показалось.

Маркус осмотрел все камеры, а потом вышел из здания, говоря напоследок:

– Я доложу Инквизитору результаты.

Дарий провожал спину мужчины взглядом, не понимая, как быть. Бежать? Ждать? Что делать-то? Маркус решил скрыть правду? Но почему? Или сейчас сдаст его? Сомнения терзали его. Желание жить сражалось с нежеланием лишиться привычной жизни. Там, за стеной Башни его ничего не ждет, только бег, нищета и страх. После недолгих споров с самим собой победила робкая надежда на мирное разрешение. Дарий выбрал ожидание, как возможность ещё раз испытать судьбу на везение. Обычно та решала в его пользу, вдруг решит так ещё раз.

Время до следующего собрания он провел, праздно блуждая по территории и прислушиваясь к разговорам других. Ничего, что указывало на то, что ему грозит опасность, не было, поэтому ко времени собрания Дарий был уже спокоен.

И снова в зале перед Инквизитором стояли кайнарис, ищейки и лекари. Леди Ивори поднялась с трона и медленно подошла к самому краю постамента. И хоть её бледное лицо ничего не выражало, Дарию показалась, что в эту минуту она их всех люто ненавидит. Сквозь чувство омерзения, которое возникало каждый раз, когда он смотрел на неё, пробилось любопытство. Интересно, а в чем причина подобного отношения? Просто злится из-за ситуации? Или за этим кроется что-то личное?

– Никто ничего не видел, – налитый властью голос звучал громом, существуя словно отдельно от хрупкой женщины, что застыла перед ними каменным изваянием. – Никто ничего не слышал. Ни одного свидетеля из жителей Башни. У лекарей ничего не пропало. Что это? Поразительное везение или ваша плохая работа? А может, вы все покрываете преступника?