– Знаю, чхаэри, знаю… Мне так жаль… Так жаль…

Она не знала, сколько так просидела в его объятиях: время умерло и возвращаться не собиралось.

– Нам нужно уходить! Времени до заката не так много!

Гневный голос с раздраженными нотками Лайя узнала. Мориан. Эльф из клана Таурендил. Эльф… Она стала мысленно выстраивать внутри себя стену, запрещая себе думать о другом эльфе, запрещая вспоминать, как его зовут. Она умела выживать, умела прятаться. Однажды, с Сантаной, это сработало, сработает и сейчас. Это просто – не думать. Если представить, что ничего не было, то этого и как бы… действительно, не было.

– Мы пойдем к эльфам и встретимся с Верховной жрицей, – тихо, но твердо проговорила Лайя, отстраняясь от Чонсока и поднимаясь.

– Без Магистра это впустую! – эмоционально ответил Мориан. – Нас убьют! Никто не станет нас слушать! Для них мы будем лишь эльф-предатель и люди. Нужно уходить! – Он повернулся к Кларис. – Возвращайся в Изиму. Я провожу тебя, а потом мы что-нибудь придумаем.

Кларис иронично усмехнулась, устало на него смотря.

– Что? Что ты придумаешь? Очнись же, Мориан! Так, как было раньше, больше уже не будет! Я не смогу остаться в городе! Чонсок сейчас Глава города. Он мог заступиться за меня и за тебя. Мог бы… Если он погибнет в поисках своей Тэруми, то Главой снова станет Лоран. Она выкинет меня за стену, как предательницу, и всё! Дождется лишь, пока придут наргсы.

– У нас ещё есть время до рождения ребенка!

Что ответил Мориан, Лайя уже не слышала, она отправилась за сумками. Своей и Фенриса. Где-то в душе вспыхнули отголоски боли, но Лайя сразу же задавила её. Не думать. Ничего не было. Она должна найти Тэруми.

Чонсок поспешил догнать её. Он с опаской поглядывал на неё, боясь, что она выкинет что-то… смертельное, но лицо ведьмы было маниакально спокойно. Спрашивать хоть что-то боялся – могло стать хуже.

Эльф и изимка всё ещё спорили, Лайя подошла и развернула к себе Мориана.

– Ты знаешь, где следующее убежище? Где делают остановку Таурохтар?

– Да, – немного опешив от странного взгляда девушки, ответил он.

– Веди, – приказала она. – Скоро ночь. Или на земле Таурохтар роя нет?

– Это бессмысленно! Дальше того убежища я всё равно не бывал, дальше придется выходить напрямую к Таурохтар, к их тропам, а мы…

– Доведешь до убежища, а завтра можешь катиться куда хочешь, – прервала его Лайя. – Найдем мы эти тропы и без вас.

Мориан ещё несколько секунд колебался, а потом взял за руку Кларис и стал пересекать бывшую поляну дракона по краю зияющей дыры.

– Я не думаю, что стоит отпускать их, – тихо сказал Чонсок, подстраиваясь под ход Лайи.

– Она беременна, а он труслив. Где гарантия, что при встрече с сородичами он не воткнет нож нам в спину, чтобы выгородить себя? Поэтому так ли стоит цепляться за них обоих?

Чонсок не знал правильного ответа, а Лайя и не ждала его.

***

По размеру валуна Лайя догадалась, что они пришли. Солнце практически село, и лес наполнился гулом. Звучало бы жутко, наверное, если бы она могла сейчас что-то чувствовать кроме пустоты, которая зияла на месте её бывшего сердца.

Убежище было таким же, как и прошлое, с цепями. И таким же пустым. Вот только мрак был абсолютным. Некому было призвать магию и прогнать тьму. Лайя часто задышала, сердце зашлось, разгоняя кровь, прогоняя даже оцепенение, заменяя его паникой. Её погребли заживо. Она в сырой земле, и ей никогда не выбраться отсюда.

– Лайя, – тихо позвал её Чон и на ощупь нашел её руку. – Ты в порядке?

– Нет, – получилось всё же сказать у неё. Она дернулась к двери. – Мне нужно выйти… Я не могу…

Чонсок крепче взял её за руку и потянул на себя, аккуратно помогая сесть.