Лайя хотела возразить, но в последний момент передумала, закрыла рот и поджала губы, рука сама легла на шею, потирая её.

– А ты, – в запале Чонсок повернулся к Тэмину.

– А что я? – невинно захлопал глазами юноша. – Стою и молчу тихонечко.

– Ты…ты всю эту кашу заварил! – наконец нашел он, что предъявить Тэмину.

Тэмин взял своё лицо в ладони, похлопал глазками и послал Чону воздушный поцелуй. Это было так по-детски и мило, что Лайя не выдержала, улыбнулась.

Чонсок раздраженно выдохнул и вышел, Тэмин поспешил следом. Лайя и Фенрис остались в доме одни. Девушке сразу стало не по себе, её рука снова легла на шею, на которой ещё красовались отпечатки его пальцев.

Фенрис был растерян, он не ожидал от себя такой несдержанности. Повисшее молчание впервые в его осознанной жизни напрягало эльфа.

– Я…– начал было Фенрис и замолчал, пытаясь подобрать слова, – я…

Она протестующе подняла руку, заставляя его замолчать.

– Я не хочу это обсуждать, – твердо сказала, глядя эльфу в глаза.

Лайя боялась услышать извинения, понимала, что отчасти сама виновата в произошедшем, поэтому и не хотела, чтобы стало ещё более неловко. Предпочитала остаться врагами, по воле случая заключившими временное перемирие. Это будет правильно. «Я не верю в случайности», – вдруг вспомнились слова Тэмина. Фенрис молча кивнул ей в знак согласия, и Лайя поспешила выйти из дома, прихватив с собой сумку.

Чтобы прогулка по лесу не стала бессмысленной, она принялась всматриваться в растения. Поиск и сбор нужных трав завел её к окраине селения. Она увидела ту злополучную таверну. Кто ж знал, что короткая остановка на пути так обернется. Лайя поспешила отойти назад, вглубь леса, не хватало ещё, чтобы её заметили. Сразу вспомнились агры. Зачем эльф убил их? Хотел ограбить? Или они на него напали первыми? Но это не похоже на него, вроде…Хотя, что она о нем могла знать? Сумка наполнилась нужными растениями и ароматно пахла травами, зеленью, лесом, это вызывало теплые чувства внутри и заставляло улыбаться. Лес в своем многообразии был её стихией, давал ей силу и защиту. Вернулась она к их временному пристанищу уже в умиротворенном состоянии. Эльф тренировался во дворе. Его огромный меч лежал в левой руке и, судя по неловким движениям, он пытался приноровиться бить, не привлекая раненую сторону и ведущую правую руку, которая ещё не оправилась от ожогов. Выходило откровенно плохо. Лайе даже стало немного жаль его. Маг, но без посоха. Воин, но не способный держать меч. «Мы нужны ему явно больше, чем он нам в таком состоянии». Интересно, он понимает это? И хоть она совсем не знала его, но с уверенностью могла сказать только одно – эльф скорее умрет, чем признает свою слабость. Рука под тяжестью оружия периодически опускалась на землю и дрожала, но он упрямо снова и снова поднимал её и отрабатывал удары.

Она снова разозлилась на него. Он только недавно выкарабкался, а сейчас все её усилия сводит на «нет». Раны могут снова начать кровоточить. К чему всё это? Твёрдым и уверенным шагом она пошла в его сторону. Когда Лайя подошла достаточно близко, то ему пришлось остановиться. Он опустил меч вниз, встал, опираясь на него, и выжидающе посмотрел на неё, убирая волосы со лба. Его грудь тяжело поднималась, пытаясь выровнять дыхание. Последние лучи заходящего солнца выхватывали капельки пота на его бледной коже, росой расположившейся на шее. Одна капелька сорвалась и побежала вниз, прячась в вороте мешковатой рубашки. Он нетерпеливо переступил с ноги на ногу, ожидая, когда она уже расскажет о цели своего визита. Лайя быстро заморгала, стараясь вырваться из плена своих вдруг вспыхнувших желаний.