Зет тем временем, сидя в кресле, обрезал кончик кубинской сигары. Затем он зажег спичку и, поднеся пламя к сигаре, начал медленно вращать ее, следя за тем, чтобы равномерно подпалился каждый участок. В комнате запахло серой и табаком. Кира облизнула губы – этот запах ее заводил.

Движения Зета были четкими и выверенными до миллиметра. Сигары были его давней страстью. Закончив ритуал, он наконец закурил, выдыхая густые клубы дыма вверх к потолку.

Закинув ноги на стол, Зет наслаждался вкусом никотина, проникавшим в его кровь и легкие. Поездка на мотоцикле и пережитый стресс отняли у него слишком много энергии, и теперь он выглядел уставшим. Его затуманенный взгляд следил за дымом, как будто стараясь что-то разглядеть в нем.

– Зет! Зет! – Кира прикоснулась рукой к его плечу.

Он отвлекся и вопросительно посмотрел на девушку:

– Ты еще здесь? Извини, я задумался. Что такое?

Сигара всегда успокаивала его и приводила в равновесие, после нее он становился вполне сносным.

– Тут ничего нет насчет Отдела соединения. Чем они занимаются в этом деле?

– Ах да… Они ведут дело по соединению Лизы с мальчиком. Но тебя это не касается. Ты занимаешься только семейной парой. Если они зайдут слишком далеко, чтобы все исправить, разъединяй их.

– Поняла, босс. Сегодня проверю, на каком этапе находится Лиза. Начну вечером, окей? Мне нужно отлучиться ненадолго за город.

– Одобрено, – кивнул Зет, снова став немногословным.

Кира быстрым шагом вышла из кабинета босса, оставив его наедине со своими мыслями. К тому времени дым уже заполнил всю комнату, скрыв Зета за своей плотной завесой.

Я подхожу к дому своего детства. Здесь все по-прежнему. С тех пор как я и мой младший брат выросли, ничего не изменилось. Дом стоит на тихой улочке в местечке, которое раньше было центром города. В этой части дома не сносят, потому что они представляют собой архитектурную ценность. Старинные русские дома так красивы, что невольно останавливаешься и глядишь на них, разинув рот. Как бы мне хотелось показать тебе, где я выросла!

Наш дом покрашен в желтый цвет – краска уже немного выцвела и облупилась. Мама хотела обновить ее в этом году, но у нас так и не хватило времени. Да и сил тоже. Наличники на окнах ярко-синие с белым. В таких домах ставни уже давно никто не закрывает и наличники служат только для красоты. Их вырезал еще мой отец, когда был молодым.

Возле крыльца растут три куста сирени, сейчас они стоят немного приуныв, сбросив листья. Зима дает о себе знать. Весной запах этих сиреней сводит с ума. Знаешь, малыш, мы в детстве с моим братом всегда искали сиреневые цветочки с пятью лепестками. Кто найдет – загадывает желание. А потом съедает. Вкус у тех цветочков немного сладковатый, даже медовый. Какие же наивные желания я тогда загадывала! Чтобы родители всегда были со мной. Чтобы папа брал меня с собой на работу. Чтобы я нашла клад. Забавно сейчас это вспоминать.

– Лиза! – Голос мамы выхватывает меня из детских воспоминаний. – Проходи! Замерзнешь!

– Мама, здравствуй. – Я крепко обнимаю хрупкую фигуру матери.

С тех пор как папы не стало, мама сильно постарела. Такая любовь у них была, что один от другого не отходил. Расставались, лишь когда папе было пора на работу, да и то мама частенько не выдерживала и носила ему блинов к чаю, чтобы повидаться. Если мама болела, папа за ней ухаживал, глаз с нее не спускал.

Мама сразу же ставит кипятить чай и достает домашний пирог и сливовое варенье. Я смотрю на нее, и у меня сердце щемит от нежности. Невысокая фигурка так гармонично вписывается в эту кухоньку и небольшую гостиную, что невозможно представить дом отдельно от мамы или маму вдали от дома.