Теперь, с появлением новых семян, новой техники для обработки сырья и благодаря быстрорастущему спросу со стороны североанглийских фабрик, обострилась «хлопковая лихорадка», привлекавшая на «хлопковый фронтир» пионеров наподобие Берлинга. «Спрос на американский хлопок до 1860 года ежегодно рос более чем на 5 %, и Юг стал почти идеальной в доирригационную эпоху областью для выращивания хлопчатника, – пишет историк экономики. – Говорили, что американский хлопок "упланд" не имел себе равных в "прочности волокна вкупе с его мягкостью и длиной"». На землях хлопкового фронтира делались огромные деньги.

В 1810–1850 годах население Миссисипи увеличилось почти в 15 раз: с 40 352 до 606 526 человек{22}.

Не все первопроходцы долины Миссисипи были дерзкими плантаторами, мечтавшими разбогатеть на хлопке. Почти половину населения – 1 млн человек за полвека до освобождения – составляли рабы, насильно оторванные от семей, друзей и родины. Их мучительный опыт представлял собой второе изгнание, повторение на американской земле пути из Африки. Жертвы сравнивали пережитое с похищением. «Они украли ее в Вирджинии, привезли в Миссисипи и продали ее Марсу Берри», – вспоминала слова своей бабушки бывшая рабыня Джейн Саттон{23}. Порой невольниками становились похищенные работорговцами свободные граждане – как в случае Соломона Нортрапа, чьи мемуары «Двенадцать лет рабства» (Twelve Years a Slave) легли в основу удостоенного «Оскара» одноименного фильма 2013 года.

Чаще они были невольниками с востока страны, хозяева которых отдавали их в уплату долга или просто ради выгоды: на западе требовались рабочие руки. Работорговцы набивали этими несчастными корабли, шедшие в Новый Орлеан, или, сковав их друг с другом, гнали за сотни километров на запад. Такие невольничьи караваны были привычным зрелищем на дорогах в конце лета и начале осени, когда погода позволяла совершить двухмесячный марш.

Других невольников, попадавших на запад вместе с хозяевами, нередко насильно разлучали с супругами и детьми. «Моя дорогая дочь! У меня одно время была надежда увидеть тебя в этом мире, но теперь эта надежда пропала навсегда», – писала рабыня Фиби Браунригг своей дочери (свободной) Эми Никсон незадолго до того, как хозяин в 1835 году отправил ее из Северной Каролины в Миссисипи. В одном из редких писем, написанных отправляемой на запад рабыней от своего имени, говорилось: «Пускай мы встретимся возле небесного престола Отца нашего и никогда уж не разлучимся».

Американцы могли заселить и обрабатывать земли хлопкового фронтира и без помощи невольников. Вскоре после Гражданской войны и отмены рабства урожайность хлопка восстановилась и превысила прежний уровень. Небольшие фермерские хозяйства стали производить все больше сырья. Но привлечение добровольных переселенцев, которые мирились бы с тяготами жизни фронтира и жарким, влажным и нездоровым климатом региона, заняло бы существенно больше времени. С помощью подневольной рабочей силы плантаторы сумели быстро освоить новые земли.

«Плантаторы и работорговцы ввозили больше невольников, чем приезжало белых пионеров, – отмечает историк, – и к 1835 году большинство населения Миссисипи составляли темнокожие». Плодородная почва и появление улучшенного посевного материала ускорили распространение рабства и сделали его выгоднее. Там, где самым дефицитным ресурсом был труд, переселенцы-хлопководы привлекали рабочую силу, которая не могла никуда уйти и, более того, сама могла выступать залоговым имуществом при финансировании производства{24}.

Согласно расхожему мнению, довоенный Юг – это территория технологической отсталости, где никто никуда не торопится и царит традиционный уклад, – в противоположность Северу, где орудуют находчивые янки. Хлопкоочистительную машину и ту изобрел выходец из Новой Англии. Однако Юг тешил собственные научные и технические амбиции, пусть даже в сфере сельского хозяйства, а не промышленности. Пильный волокноотделитель Холмса из Саванны превзошел валичный механизм Уитни. Жатка (на конной тяге) Сайруса Маккормика, заполонившая собой пшеничные поля Среднего Запада, была сконструирована на виргинской плантации с помощью невольника Джо Андерсона