– Иван Ильич, добрый день! – обратилась она к нему очень приветливо.

– И вам, – ответил ей мужчина, внутренне благодаря её за то, что она сейчас здесь появилась. А потом сказал:

– А это ваша новая учительница. Прошу любить и жаловать: Нина Богдановна.

Женщина выразила свою радость и, взяв малыша за руку, только и сказала:

– Только бы она не ушла вскорести в декрет как Дарья Дмитриевна!

После этих слов пошла по своим делам дальше. Иван и Нина посмотрели друг на друга так красноречиво, что и никаких слов не нужно было. А после этого зашли в магазин.

Когда сапоги были куплены и даже обуты, они наконец-то отправились в дом Любови Кузьминичны.

Женщина действительно жила на краю села. Дорога до её дома была ещё не подсыпана и идти пришлось по грязи. Только сейчас Нина заметила, что Иван Ильич уже переобулся в сапоги.

– А когда вы успели переобуться? – спросила она.

– Пока вы в школе были. Я же на стройучасток ходил, а там без резины тоже никуда.

Когда они зашли во двор и постучали в дом, двери им открыл парень.

– О, Иван Ильич! Здравствуйте! А вы наверное к маме? – обратился он к Ивану, а сам тем временем с большим любопытством разглядывал Нину. И эти его разглядывания Нине очень не понравились, но так как она уже привыкла к такому, то промолчала. И даже попробовала сделать вид, что всё нормально.

Иван тоже был не в восторге от всего этого. И ему тоже едва удалось сдержаться и не показать, что с ним происходит в это самое время. Только руки в кулаки покрепче сжал. Да так, что костяшки пальцев побелели. И после этого посмотрел на девушку. А она, как оказалось, в это время смотрела на его руки. А потом подняла глаза и посмотрела прямо ему в глаза. И снова улыбнулась. Тепло так, успокаивающе. И сразу же легче стало.

Всё это длилось каких то несколько секунд, поэтому парень, по всей вероятности, ничего не заметил. Он продолжил разговор:

– Да вы заходите. Мама говорила, что к ней девушка должна заселиться. Мы с ней вас ждали.

Они вошли в дом. Хозяйка встретила их и приветливо пригласила в комнату. Познакомились.

Любовь Кузьминична оказалась женщиной ближе к пятидесяти. Жила она вместе с сыном, который в это самое время служил в армии. Но так получилось, что этот самый сын – тот самый парень, который и открыл им двери, пришёл в отпуск на неделю.

– Максим на неделю приехал. Да вы не волнуйтесь так, Ниночка, поживёте пока со мной в комнате. А как Максимка уедет, так и переселим мы вас в комнату, – сказала женщина.

Нина уже было хотела согласиться, но Иван её опередил:

– Да зачем же вам такие неудобства, Любовь Кузьминична! Пусть Максим гостит. Опять же потом на год уедет. А мы Нину пока в другом месте разместим.

Женщина как будто только этого и ждала:

– Да? Вот и славно! Только вы, Ниночка, не обижайтесь. Я обязательно возьму вас на квартиру.

– Да зачем же потом, мам? Пусть девушка сразу заселяется. Я могу и у Лёхи ночевать. А днём буду дома, – вмешался в разговор Максим.

По Максиму было хорошо видно, что Нина ему очень понравилась. И он видимо, уже мысленно потирал руки в предвкушении того, что такая красивая девушка будет жить с ним в одном доме. Но не знал пока тогда этот парень, что не он один об этом думал и мечтал.

Иван, услышав его слова, занервничал ещё больше. Внешне это было абсолютно не заметно, но один взгляд на Нину, которая снова улыбнулась (и хотя при этом она не смотрела прямо на него, Иван почему-то был твёрдо уверен в том, что её улыбка предназначалась только ему) как он сразу же успокоился. И сказал:

– Нет, не нужно. Максим, не выдумывай. Нина заселиться к вам когда ты уедешь.