Вечером в дверь позвонили. Мама открыла и чуть не рухнула в обморок. На пороге стояла та же бабка. Первая мысль – «как она нас выследила?», вторая - «где взять святую воду?». Но, нужно отдать должное моей родительнице, в руки она себя взяла быстро. Минут через тридцать ее отпустило, и она смогла оценить щедрый подарок бабы Нюры.
Предлагаемый лагерь, конечно, был зачетный. Строили его три градообразующих предприятия:
- Завод, выпускающий танки. Завод был секретный, но все о нем знали, да и сложно было пребывать в неведении, когда выпущенные им образцы регулярно шастали по утренней росе на полигон для обкатки. Официально, предприятие, занимавшее по площади порядка 200 гектаров, выпускало штангенциркули. Но объяснений кому и зачем они могли бы быть нужны в таком количестве, не находилось.
- Фабрика одежда, одевающая пол страны в осенние и зимние пальто. Одежду этой фабрики смело можно презентовать, как часть нашей военной программы. Помните пальто в СССР? Ни один снежок, ни одна палка не могли пробить его! Броня! Капюшон вообще пуленепробиваемый! Я один раз зацепилась воротником за забор, висела минут тридцать. Пока доска не сломалась. На пальто даже шов не разошелся. А вес пальто? Да нас всех бесплатно в космонавты готовили!
- Ну и обувная фабрика с общей для всех моделью «прощай молодость, здравствуй плоскостопие».
В общем, как вы понимаете, денег у них было, как у дураков фантиков. Соответственно, в лагере возвели кирпичные корпуса с холодной и горячей водой, футбольное поле, большую столовую, отдельный медпункт, пляж и места для купания, выделенные понтонами.
Баба Нюра воспринимала выезд в лагерь, как бесплатный билет в Лас-Вегас. Как старейший сотрудник, она сама выбирала корпуса, которые радовала своей уборкой. Мыла она исключительно места проживания старших отрядов. Почему, я поняла уже в процессе нахождения в лагере. Дети старше десяти лет палаты мыли сами. Ей нужно было только освежить коридор и туалеты. Занимало это не больше часа. И за этот самоотверженный труд сотрудникам предоставляли отдельную комнату в общежитии, четырехразовое питание, неплохую зарплату и возможность пользования всей инфраструктурой. Баба Нюра с удовольствием посещала кружок макраме, рисования, вязания, выжигания по дереву. Ходила на вечерние кинопоказы и посещала все культурно-массовые мероприятия: день Нептуна, веселые старты, футбольные турниры.
Мы с Марусей в лагерь попали в качестве «внуков». Не знаю, как сейчас, но раньше сотрудник лагеря мог взять с собой детей, либо внуков. Им предоставлялись бесплатные места в отрядах. Возраст и количество внуков у баб Нюры менялся ежегодно, директор лагеря вздыхал и принимал всех, кого эта самоотверженная женщина картинно прижимала лицом к своей груди. Собственно, взяли нас в лагерь без особых проблем, если не считать вшей, которых у меня обнаружили при приеме документов и осмотре медицинской сестрой тут же.
-Что? Да, как так-то? - Спросила мама, резко теряя все краски на лице. Ровно до этого момента она стояла пунцовая, поскольку твердо для себя решила, что, пристраивая нас в лагерь без путевки, она совершает страшное преступление и НКВД уже ждет ее за дверью. Потом расстрел! Без суда и следствия. При известии о кровососущих на моем черепе, вопрос об НКВД стал неактуальным и тут же выветрился из ее головы.
-Ну, как… Примерно так. – проговорила медсестра, потянув что-то с моей волосины и зажала это между ногтей. Раздался хруст. Вот это я понимаю любовь к спецэффектам! Глаза Манюни расширились, мама сглотнула.