Ничего удивительного. В конце концов, проверка избранных мучениц на наличие физических признаков девственности, коя имела место в Средние века – это самое настоящее церковное варварство, так же, как и вмуровывание девичьего тела в фундамент будущего строения! Девственными должны быть только помыслы. А именно, желание спасти всех добровольно ценою жизни. Ибо от такого желания всякая истерзанная страданиями и обозленная на весь свет душа очищается, облагораживается! А по логике тогдашних ксендзов – нет, правильнее будет назвать их душегубами – так вот, по их логике якобы не только кровь, но даже кости умершей девушки способны были каким-то образом укрепить стены и сдержать напор завоевателей. Но это же, если вдуматься, полный абсурд! Тем не менее, тысячи насильно согнанных девственниц раздевали и осматривали, выискивая всевозможные дефекты – родинки, отсутствие симметрии в лице, шрамы, родимые пятна. Признанных негодными отбраковывали, к их вящему счастью.

Головорезы святой инквизиции вершили черное дело тайно, под покровом ночи, дабы никто из родителей не помог сбежать из города своему чаду-подростку.

Тогда как в древности языческие жрецы забирали жизни героев-добровольцев принародно, под звуки ударных инструментов, громогласно прославляя Богов. И посему избранные в дар становились популярными, о них слагались легенды.

Впоследствии, спустя многие годы, владевшая умами язычников концепция жертвенности распространилась не только в среде военного люда, ратников, ополченцев, но также в массе религиозных деятелей, просветителей, философов – она стала решать конфликты любого рода, а не только вендетты.

Самой знаменитой добровольной жертвой стал Иисус Христос.

При этих словах в аудитории раздались возмущенные возгласы. Студенты и преподаватели зашевелились и начали удивленно перешептываться. Но потом кто-то громко кашлянул, после чего сразу все смолкло.

– Да-да, именно так, – невозмутимо продолжил Многорад Многорадович, – он умер за Веру и стал символом самой популярной в мире Веры, но при этом нельзя отрицать: его акт принесения себя в жертву – сугубо языческий.

В Священном Писании сказано, что младенцем Иисусу с родителями пришлось покинуть родную землю, укрываясь от царя Ирода, и в дальнейшем, повзрослев, он много странствовал по разным странам, городам, весям, много путешествовал.

А между тем, насколько вы знаете, во всех государствах в те времена религии были языческими – однако все эти разноликие, столь непохожие промеж собой Боги, отличающиеся друг от друга цветом волос, разрезом глаз, национальными одеждами, обозначали одни и те же природные явления. Разумеется, звали их тоже в каждом краю по-своему – Иисус все это видел, сопоставлял. Он понимал, к примеру, что Астарта, Сарасвати, Деметра, Церера, Фрейя и Мокошь – суть Богини плодородия, а точнее, это одна и та же баба-роженица, несмотря на то что имя ее произносится каждый раз иначе! А поскольку везде, во всех странах, мир устроен одинаково, то, стало быть, это правильно.

Повсеместно – на Севере и на Юге, на Западе и на Востоке – ощущалась искренность проводимых ритуалов, вера в подлинность и величие верховных прародителей! Повсюду стояли прекрасные статуи, сверкали убранства, горел священный огонь, воздавались требы зерном и молоком…

Естественно, все эти внушительные Божества давали фору незримому Неназываемому деусу, обитавшему в холодном Иерусалимском храме с его голыми стенами, где однажды Сын Человеческий, будучи еще ребенком, провел четыре часа, пытаясь хоть как-то узреть загадочного Сущего и Всевышнего.