И если ты желаешь жизни тому, кого любишь, лучше отпустить. Не ввязываться в эту пучину.

Как только Рицци увидит хоть толику чувств в сторону Даниэля, он убьёт его.

Незамедлительно.

От неприятных и пугающих мыслей скручивает живот. Быстро отвожу взгляд, пытаясь как можно лучше показать негодование и усмешку на лице.

– Не пойму, – говорю Вив, – О чем идёт речь?

– Ты прекрасно знаешь «о ком» – продолжает она, разворачивая нас в сторону зеркала, – Если кто-то…

– Ничего нет и не будет, Вив, – строго перебиваю, разглаживая подол платья и небрежно улыбаясь. – Я знаю, к чему это приведёт, – сглатываю ком, чувствуя, как руки сжимаются в кулак.

Я знаю, к чему это приведёт, и никогда не позволю этому случится.

– Ладно, – кивает девушка, – Тебе понравилось? Или посмотрим ещё что-то? – уже более громко объявляет она.

Качаю головой, довольно разглядывая свое отражение.

– Нет. Я беру его.

☆☆☆

Насколько бы человек не шёл против всех. Был сильным и не сломленным, приходит момент, когда эта сталь ломается. На мелкие кусочки, оставляя после себя лишь пепел воспоминаний.

Сегодня, именно так, ломаюсь я. Моему протесту приходит конец.

Разговор с Вивьен дал понять: мои мечты за гранью нашей реальности. Этому не сбыться. Это доказало и то, что сегодня нашли труп дочери дона Ирландского клана – Ады Каллахан. Она была не одна утоплена в море, но и её возлюбленный.

Слухи об этой паре ходили по всему Синдикату очень давно. Девушка влюбилась в парня, который никак не относился к нашему миру. Её родители были против этого союза.

Недавно, состоялась её помолвка с племянником семьи Конселло – Армандо Конселло. Думаю, вы сами понимаете, на какой шаг пошли девушка с возлюбленным. Они не смогли быть вместе здесь, и выбрали смерть.

Это окончательно рушит мою веру, что, существуя «здесь», я смогу выйти замуж по любви или обрести ее.

Но сейчас, когда Мартина с мужем сидят напротив, и сестра смотрит на мужа с такой любовью, что вся гниль меркнет на фоне ее сверкающих глаз, мне начинает казаться, что все не так сложно. Нужно лишь терпения. Если Тина смогла, разве не смогу и я?

– Очень рад, что скоро мы породнимся дважды, – улыбается во все зубы Грек Романо, свекор сестры.

Он значительно постарел за время, когда я видела его год назад, на приёме синдиката. Приём проходит каждое лето. Помню, как тогда, меня почти бросили в объятия Рицци и заставили танцевать. Он был намного сдержаннее прежде, но особого доверия не вызывал.

Сейчас, две семьи устроились в гостиной, ожидая, когда всех позовут ко столу.

Сестра собственнически держит руку на бедре мужа. Она улыбается и громко смеется, уже совсем не такая, как прежде. Тина не боится отца. Не боится взболтать лишнего, а потом получить от него. Не боится высказаться и поднять взгляд, чтобы посмотреть в глаза отца без капельки страха.

Я горжусь ею. Она больше не боится. И причина сидит рядом. Сестра однажды призналась, что Моро не терпит насилия, хотя рос в такой жестокости. И когда узнал о том, что творится в нашем доме, пришел в ярость. Видимо поэтому, взгляд серых глаз ожесточался, как только встречался с Марко.

Грек и Аманда Романо справа от них, а Рицци с младшей сестрой устроились с левой стороны. Марко, Вивьен и бабушка Кора сидят во главе, радостно принимая слова главы Чикаго.

– Это хорошее решение. Очень надеюсь, что в скором свете мы увидим и внуков, – отец улыбался во все зубы, смотря на Тину, а я прекрасно вижу с какой силой сестра держит улыбку на лице.

Прошло пять лет с их брака, а детей все еще не было. Конечно, это вызывает негодование, но никто ничего не говорит против, после того как Моро сказал, что они сами решают, когда завести детей, и это не наше чертово дело. Его с Тиной все устраивает. Но только я знаю, насколько сильно они ждут этого. Но не могут.