– Надо идти спать, – говорю себе, поднимаясь с дивана и направляясь в спальню.

Но не успеваю сделать и шага, как по всей квартире раздаётся звонок в дверь.

– Твою мать. Сказал же Глебу, что никуда не пойду, – ругаясь, иду к входной двери.

Открываю дверь и охреневаю, снова. Передо мной стоит Вика, в грязи с ног до головы.

– Привет, – говорит она и, отодвинув меня рукой в сторону, проходит в квартиру.

Перевожу взгляд на свою уже нечистую футболку, затем на наглую девчонку с непроницаемым выражением лица, которая одной рукой пытается стянуть с себя сапоги, а второй придерживает, живот?

– Помоги, – просит она, протягивая мне ногу, чтобы я стянул сапог.

– Ты ничего не попутала? – рычу на неё.

– Гав.

– Ты что, притащила собаку? – смотрю на её живот.

– Это щенок, – отвечает, хлопая глазками и расстёгивая молнию куртки, откуда вылезает чёрная морда щенка.

– Мне пофиг. Зачем ты притащила его сюда? – злость пробирает до нутра.

– Какие-то ненормальные чуть не сбили его. Он испугался и побежал к стройке, я за ним.

– Зачем тащить его ко мне? – задаю тот же вопрос, еле сдерживаясь.

– В общагу меня с ним не пустят, – гладит его по голове.

– Не мои проблемы. Забирай его, паука тоже, и на выход, – указываю на дверь.

– Куда мне с ними идти? Я их не брошу. Мне что, ночевать с ними на улице? – её глаза наполняются слезами.

Только не это. За что мне всё это? Она опускает голову и начинает всхлипывать. Злость мигом исчезает.

– Значит так, – зажимаю двумя пальцами переносицу, – я оставлю их у себя на несколько дней, – смотрю на неё исподлобья, – а ты ищешь им приют.

– Хорошо, – произносит, взглянув на меня. Слёзы тут же исчезли. – Поможешь? – с улыбкой поднимает правую ногу. Тяжело вздохнув, помогаю ей снять сапоги.

– Живо в душ, обе, – говорю, отбрасывая сапоги к двери.

– Он вроде мальчик, – замечает она, направляясь к ванной.

– Мне плевать, – отвечаю сквозь зубы, идя за ней.

Зайдя в ванную, стягиваю футболку. Забираю щенка из её рук и захожу с ним в душевую. Вика снимает грязную одежду и загружает её в стиральную машинку. Хозяйка, твою мать.

– Вот чего тебе не сиделось спокойно рядом с мамкой, – тихо говорю щенку, глядя на него.

– Может, ему надоело быть возле неё, и он решил сбежать, – замечает Вика.

В голове начинается водоворот мыслей, и все они крутятся вокруг её последних слов. Прищурившись, перевожу взгляд на неё и спрашиваю:

– Ты тоже так делаешь?

Она, оставшись лишь в нижнем белье, заходит в душевую и закрывает створки.

– Нет, – отвечает тихо, сжимая губы и слегка нахмурившись, регулирует воду в душе.

Стараюсь больше не смотреть на неё, иначе моя фантазия начинает набирать обороты.

От шума льющейся воды щенок начинает вырываться и скулить.

– Ну ты чего нервничаешь, мой хороший, – говорит Вика, присаживаясь на корточки и медленно направляет поток воды на щенка, чтобы он привык.

– Гав.

– Не бойся, – успокаивает его она, смывая грязь с шерсти.

Не удержавшись, поднимаю взгляд на неё и замечаю, что сегодня она немного другая. Волосы вьются и на лице лёгкий макияж. Опускаю взгляд ниже – чёрное кружевное бельё. Красивое. В штанах начинается движение. Чёрт.

– Мирон, ты меня слышишь? – обращается ко мне Вика, очевидно, уже не в первый раз.

– Чего? – поднимаю взгляд к её глазам.

– Подай шампунь, – просит она, смущаясь под моим пристальным взглядом, который заставляет её щёки краснеть.

Открыв крышку, наливаю ей шампунь в ладонь и забираю лейку. Пока она намыливает щенка, поражаюсь. Она одновременно умудряется быть наглой, дерзкой, напористой и в то же время такой застенчивой, милой и заботливой.

Щенок выскальзывает из рук Вики и начинает метаться по душевой из угла в угол. Стоя на коленях, Вика пытается его поймать, но случайно задевает шланг от съёмной лейки, и тот выскальзывает из моей руки, распыляя воду во все стороны. Вика начинает хохотать, пытаясь ладонями задержать струи воды, когда они под напором устремляются в неё.