В конце доклада Пржевальский назвал трех авторов, на книгах которых он, по-видимому, построил свой доклад, это Ж. Кювье, А. Гумбольдт, Д. Д. Одюбон. Маловероятно, что в январе 1860 г. Пржевальский был знаком с теорией Ч. Дарвина, который 24 ноября 1859 г. опубликовал на английском языке свой труд «Происхождение видов путем естественного отбора, или Сохранение благоприятных рас в борьбе за жизнь».

В январе 1860 г., то есть в то время, когда сделал свой доклад Пржевальский, русский натуралист профессор С. С. Куторга прочитал студентам Петербургского университета лекции о дарвиновской теории. Он был первым, кто познакомил Россию с новой концепцией[103]. Книга Ч. Дарвина «Происхождение видов» на русском языке в переводе С. А. Рачинского впервые была издана в 1864 г.[104] Возможно, что Пржевальский прочитал эту книгу.

Неизвестно, разделял ли Николай Михайлович основные положения теории[105], но спустя 20 лет после доклада «Смерть есть возрождение новой жизни» он назвал в честь Дарвина открытого им горного барана (аргали). «Но самое замечательное животное средней Гоби – это, конечно, аргали, два экземпляра которого добыты были нами южней гор Хурху. Вид – новый, который я предлагаю назвать именем недавно умершего знаменитого английского натуралиста Чарлза Дарвина – ovis darwini[106]»[107].

Однако вернемся в юность путешественника.

Н. М. Пржевальский был прапорщиком 28-го пехотного Полоцкого полка[108]. Командир этого полка Войцех-Альберт Иванович Островский «благоволил» к Пржевальскому, а «толковый, но пьяница» ротный командир часто предлагал Николаю выпить, но всегда получал твердый отказ. Пржевальский не желал «следовать общему течению», то есть проводить время в дружеских пирушках в ожидании новых чинов. Он хотел покончить с полковой жизнью в заштатном городе и уехать в Петербург, в Академию Генерального штаба. Решив поступать в академию, он «начал приготовляться к экзаменам», продолжая изучать труды по ботанике, зоологии, географии.

Возможно, в это время он получил свою первую награду. Из полного послужного списка Н. М. Пржевальского от 3 ноября 1888 г. известно, что он был награжден бронзовой медалью «В память войны 1853–1856 гг.»[109]. При этом не было указано, за что и когда он ее получил.

Заметим, что Николай Пржевальский, вступивший в Рязанский полк в сентябре 1855 г., не был на театре военных действий. Во время Крымской кампании находился в тылу, в запасных частях Рязанского, затем Белевского и, наконец, Полоцкого полков. Основные батальоны этих трех полков действовали «при штурме крепости Карс» (1855 г., Рязанский полк), в сражении при Кюрюк-Дара (1854 г., Белевский полк), принимали участие в обороне Севастополя (1854 и 1855 г., Полоцкий полк).

Боевые офицеры, участвовавшие в Крымской кампании, были награждены светло-бронзовыми медалями «В память войны 1853–1856 гг.», тыловые офицеры получили темно-бронзовые медали «В память войны 1853–1856 гг.» на владимирской ленте.

Николай Михайлович как офицер (прапорщик с 24 ноября 1856 г., подпоручик с 27 мая 1861 г.), «не бывавший в сражениях», был удостоен темно-бронзовой медали «В память войны 1853–1856 гг.» на владимирской ленте[110] (см. цв. вклейку).

Как сообщал послужной список, 16 августа 1861 г. Николай Пржевальский был «отправлен в Николаевскую академию Генерального штаба для образования в высших военных науках».

О том, как он поступал в академию, Николай Пржевальский рассказал в небольшой статье, сохранившейся в архиве Географического общества[111].