– Дед, ты что творишь?

– А что такое? – не понял он.

– Оставил ребенка со своим богатством. А если он в рот потащит?

– Он что, дурак! Смотри, с каким интересом рассматривает. Мужик растет. Через десяток лет на Ангару его повезу. Рыбачить научу.

– Размечтался. Там уже гнилое море будет, и никакой тебе рыбалки.

– Щука-то всяко-разно останется.

– Помнишь, какое заливное из нее делала?

– А ты – строганину из таймешатины.

– Не трави душу. Давай укладывай внука, а потом по рюмке выпьем.

– Тебе же завтра за руль садиться.

– Пара рюмок не помешает. Нахлынуло.

Николка услышал, что его собираются укладывать, стал просить, чтобы дед покачал его на ноге. Пришлось садиться на стул и качать.

– А тяжеленький уже. Тебе не кажется, что он на меня похож?

– Не знаю, в таком возрасте я тебя не видела, а фотографий не осталось.

– Откуда им взяться, если в деревне не было ни одного фотоаппарата?

– Ладно, уговорил. Сейчас Николку уложу, выпьем и сами пораньше ляжем, – подошла, прижалась к нему, теплая, уютная.

Ему захотелось сказать ей что-нибудь нежное, но ударил истеричный звонок. Он вышел в коридор. Кто-то, не переставая звонить, колотил в дверь ногами и дергал за ручку. На пороге стояла Анютка, бледная, в распахнутом плаще.

– Папка, Витька убивают!

– Где?

– В нашем сквере.

Кое-как засунув ноги в ботинки, в рубашке и домашнем трико выскочил на площадку с молотком в руках, первое, что попалось под руку. Лифт успели угнать. Побежал по лестнице. Увидел, что Анютка увязалась за ним, крикнул:

– Дура, иди к ребенку! – И, пробежав пролет, добавил: – Скорую вызывай.

Сквер начинался сразу за крайним подъездом. Они и не думали скрываться. Напали прямо на тропе. Витек в белой куртке корчился на земле, а три мужика охаживали его бейсбольными битами. Ясно было, что это не случайная шпана, а очередная разборка братвы. Если бы он догадался подкрасться молча, тогда бы двое, как минимум, не увернулись бы от его молотка, а он сдуру заорал, но разве их напугаешь криком? И все-таки успел увидеть, как один из братков падает после его удара. Потом в глазах потемнело, и он куда-то надолго провалился. Может, и не очень надолго, но показалось, что вся жизнь прокрутилась в памяти: отец на турнике, Ольга без одежды, мать с вязанием, Галка в мокром платье, Михал Иваныч, профессор, стреляющий по чайкам…

Когда очнулся, рядом с ним лежал только Витек. Братки сбежали. Он тронул лежащего за плечо и то ли прохрипел, то ли подумал пригрозить:

– Если бросишь Анютку с внуком – убью.

Голова кружилась, и его вырвало. Мимо проходил мужик.

– Помоги, – еле выдавил он.

Мужик оглянулся и прибавил ходу.

Встал сначала на четвереньки, потом кое-как распрямился. Но не устоял и снова потерял сознание. Очнулся от запаха нашатыря. Приехала скорая. Анютка помогала довести Витька до машины.

– У вас сотрясение мозга.

– Ерунда, откуда мозгам взяться!

Встал и шатаясь направился к подъезду. Надо было успокоить Галку.