– Абсолютно все? – удивилась я. – Но это невозможно! В жизни просто нереально все предугадать!

– Вы правы, Лика, невозможно. Но там, где это все же осуществимо, я стараюсь все контролировать и держать в порядке. Возможно, эта привычка обусловлена моими профессиональными обязанностями и высокой степенью ответственности. В противном случае, если б я таким не был, империю, выстроенную отцом, давно бы уже разодрали недоброжелатели.

– Думаю, что такая черта, как ответственность – похвальная черта для мужчины. Особенно, в наше время процветающего инфантилизма, – высказалась я шепотом, попутно выделяя цветом в тетради основные вопросы сегодняшней темы.

В этот момент в его глазах вспыхнул огонек, и он смерил меня задумчивым взглядом. В оставшееся время мы молча записывали лекцию, лишь изредка обмениваясь репликами по теме занятия. Иногда он все же бросал на меня взгляды, вызывая во мне вспышки какой-то дикой эйфории, и я ощущала, как начинали гореть мои щеки. Запах крепкого кофе и табака окутал меня терпким облаком, кружа голову и сбивая с толку. За это время я даже позабыла о курицах, которые время от времени сканировали нас взглядами.

– Кажется, вы не даете покоя моим одногруппницам, – с усмешкой заметила я.

– Стараюсь держаться подальше от подобных девушек, – ответил он и снова смерил меня взглядом, вызвавшим трепет в груди.

Кажется, впервые за все время учебы, я ни разу не взглянула на часы, пока шла лекция, и звонок, оповестивший о перерыве, прозвучал для меня неожиданно.

– Не желаете выпить кофе? – обратился ко мне Стас. – Я знаю, что вы любите банановый латте с карамельным сиропом.

«По ходу, будущая чета Королевых сдала меня с потрохами» – подумала я про себя, вспомнив утренний разговор с Эльвирой.

– Такого кофе нет в университетском автомате, – сообщила я Стасу.

– Зато он есть в кофейне на колесах около университета, – ответил он с озорной улыбкой. – Так что, ждите меня с вашим любимым кофе.

ЯВТАЯМ, проходившие в это время мимо нас, замедлились и навострили уши. Я подумала о том, что сейчас они пристанут ко мне с бестактными расспросами, и схватив свой рюкзак, собралась вместе со Стасом.

– Лика, на улице сегодня холодно, вы действительно ходите идти? – попытался он меня отговорить.

– Немного пройтись не помешает. Я засиделась, – ответила ему, и вместе мы пошли в гардероб за куртками.

Офанаревшие лица куриц, увиденные мной боковым зрением, хотелось запомнить надолго.

Стас

Когда-то я любил так, что это сложно было выразить словами. Я любил ее до дрожи, до головокружения, до исступления. Наверное, это и было мое первое, серьезное чувство. Не та первая подростковая влюбленность, яркая, но всегда поверхностная, а именно любовь, что пускает корни глубоко в сердце. Тем больнее оказалось потом эту любовь с корнями оттуда выдрать. И если бы это просто была ошибка в чувствах с ее стороны, если бы она просто разлюбила. Но, Лиза воткнула мне длинный, остро отточенный нож в спину. Хотя, почему только Лиза? Мой друг, в одночасье ставший бывшим, тоже приложил руку. Между ними пробежала искра, которую я не заметил, и эта искра однажды превратилась в пожар, уничтоживший все доводы разума. В один день я лишился и невесты, и друга, и тогда решил, что больше в моей жизни этого не будет. Больше никогда я не позволю этому коварному чувству пробраться в мое сердце.

Помню, как сгоряча сказал это маме с отцом, а они лишь переглянулись, и мама покачала в ответ головой, философски заметив: «Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь». Тогда мне было двадцать пять.