Разобравшись с бумажной рутиной, я направился к рабочим.

– Как обстоят дела с главным залом? – спросил я у прораба.

– Все почти готово, осталось повесить зеркала. Сегодня все сделаем.

– Хорошо. Держите меня в курсе.

– У нас возникли проблемы с электрикой. В некоторых местах неправильно протянуты провода. Нужно долбить стены.

– Черт. Ладно, занимайтесь, только аккуратно. Не повредите важные соединения.

– Мы постараемся.

– Не постараемся, а сделаем все в лучшем виде, – грубо сказал я.

– Хорошо, босс.

Ремонтные работы шли полным ходом. За год, который я провел здесь ранее, мы построили огромный торговый центр. Внутренняя отделка началась сразу после моего очередного приезда. Это самый сложный этап, который занимает много времени. Но у меня этого времени нет, нужно как можно скорее вернуться домой.

Как бы я не любил свою работу, она сильно выматывает. Каждый день появляются новые проблемы. То задерживают поставки материалов, то заказчик решает поменять цвет стен, то плитка на полах лежит не ровно. Все эти вопросы решаю я. На мне лежит очень серьезная ответственность. Нельзя подвести директора, он верит в меня.

После работы я еду прямиком домой. Мне уже не интересны местные достопримечательности, как это было в прошлый раз. Сейчас я просто проживаю дни, молясь, чтобы они шли быстрее.

Когда я открывал дверь квартиры, в моем кармане начал звонить телефон.

– Привет, мой любимый племянник, – проговорила Олеся.

– Привет, Олесь. Как там дела дома?

– А сам-то как думаешь? Твоя мама продолжает бороться с характером твоего непутевого брата. Бабушка скучает и жалуется, что ты редко звонишь. А я собираюсь на вечеринку.

– Некоторые вещи остаются неизменными, – засмеялся я в трубку.

– Мне это послышалось? Неужели наша бука сейчас смеялась?

– Не издевайся. У меня тут жизнь совсем не сахар.

– Ты сам в этом виноват. Не надо было уезжать. Нам всем было бы от этого легче.

– Знаю, – вздохнул я. – Как она?

Олеся знает, о ком я спрашиваю. Каждый наш разговор начинается с этого. Мне нужно знать, что с моей девочкой все хорошо, а Олеся единственная, кто мне может помочь с этим.

– С Асей все нормально, ну, насколько это вообще возможно. Она по-прежнему не разрешает произносить твое имя. И правильно делает. Вчера мы ходили в милый ресторанчик. Ася весь вечер просидела с грустным лицом. Ей плохо, Макар. Она старается не показывать этого, но я же не слепая.

– Знаю, мне тоже не хватает ее. Если бы была возможность, я бы уже сидел в самолете, но такой возможности нет. Нельзя бросать начатое. На мне лежит большая ответственность.

– Я не могу помочь ей, понимаешь? – грустно сказала тетя.

– Понимаю. Просто не оставляй ее, хорошо?

– Хорошо. Целую тебя. Возвращайся скорее.

– Постараюсь.

Я сбросил вызов и откинул телефон на диван.

Они были в нашем любимом ресторане. Я сразу догадался. Асе нравится это место. Вот почему весь вечер она была грустной. Похоже, Олеся ничего не знает об этом ресторане, но если они были там, значит, моя девочка думает обо мне. Как бы я хотел сейчас увидеть ее, прикоснуться к ее мягкой коже и поцеловать в тонкую шею. Черт, я не выдержу этой пытки.

***

Еще три месяца остались позади, а в целом, полгода каждодневной пытки и самоуничтожения. Впереди еще восемнадцать месяцев, я справлюсь.

– Макар, здравствуй! Как там у вас дела? – поприветствовал меня начальник.

– Здравствуйте, Павел Валентинович. Все идет по плану. У вас как дела?

Начальник позвонил мне как раз вовремя. Я сидел в своем кабинете и лицезрел не лучшую для своей расшатанной психики картину. Сара ворвалась в мой кабинет в кожаном плаще и уже собиралась подойти к столу, как телефон начал звонить. Я указал ей рукой на дверь и ответил на звонок. С этой особой разберусь позже.