Бурлящие потоки

уносят холода

Распахнуто пальтишко,

расхристана душа.

На подоконник с веток,

с берёзы у окна,

рассыпались горошком

дробинки из дождя

Ждут босоножек ноги,

орёт бесовский кот.

Темница иль чертоги,

закат иль поворот…

Дождь зельем приворотным

напитывает дни.

Кораблик мой бумажный,

лети, не затони.

Вод талых баломутство

вдаль крутит ручейки…

Той пеной, или… Счастьем?

Мне будоражат сны.

Упрямый шкодный лучик

исполнит роль стрелы…

И…

Станет…

Невозможное…

В меня ворвался ты.

Мы просто, «Мы», не стали…

Быть может я и не права,

но я к тебе остыла,

и пусть кружилась голова,

но,.. я ведь не любила.

Да, каюсь, тяжело одной,

особенно ночами,

но,.. нет надежды. Не родной.

Не суждено быть с Вами.

К чему мне душу бередить

никчемными словами,

да, знаю, будешь не скучать,

особенно, ночами.

Рассудком говорю себе:

«возможно пожалеешь,

всё может быть,.. любовь тебе

не суждена,… не встретишь…»

Быть может я и не права,

но всё к тебе остыло,

С тобою было хорошо,

но это, уже , было…

В тебе проблема иль со мной…

Не нашими ночами

мне было холодно одной;

с тобой мы, «Мы», не стали.

Мне слишком тебя не слышать

Мне слишком тебя не слышать,

не видеть и не желать…

Ты знаешь, невыносимо,

друг друга не узнавать…

Который год ходим мимо

подъездов и серых стен

и может быть оба слышим

ночную, соседа, дрель…

За хлебом ты шел в «Европу»,

я в «Билле» его брала…

Из лифта ты, выше?, ниже?

Как встретить и где, тебя?

Мне слишком тебя не слышать,

не видеть и не желать…

Ты знаешь, невыносимо,

друг друга не узнавать…

Я – оптимист

Я – оптимист.

А, значит, не дождётесь.

Войны, страданий, горьких слёз.

Смирением, здесь, боюсь, не пахнет.

Нет шор, иллюзий нет, и грёз.

Случилось,

что должно случиться.

Сбывалось, вдоль и поперёк.

Хотелось ли давить на жалость?

Хотелось. Иногда. А прок?

Я – оптимист.

Не мантра. Не спасает.

Возможны – карма, рок, порой – судьба.

Итог, за горизонтом. Неизбежен.

Но,

коромысло я не донесла.

Не всю в дороге воду расплескала.

Давала пить. Сама пила.

Сбивала ноги в кровь и спотыкалась.

На путанных тропинках, в никуда.

Одна, и ни одна, Зарю встречала,

желала глупо мудрых перемен.

Я, дочь страны своей…

Не понимала,

сеть убеждений – душит, тащит в плен.

Свобода, выбор!

Да!

Итог – ужасен.

Не в оправдание,

я считаю, всё дано и всем.

Крушить и рушить. Научились.

Значит.

Учиться надо выбираться из проблем.

Не принимаю. И люблю

Гонимый смыслами вопросов

по колее поющих шпал,

вагоном спящим, вдоль перрона,

за буреломы, в темень-даль.

Себя, ты от себя, катаешь,

душа замену приняла…

Неволить и мешать не стану.

Совет никчемен. Боль. Стена.

Мне, шквальный, своенравный ветер,

в пустых руках не удержать…

Плач Ярославны, по судьбине,

устроить? Чтобы не страдать.

Продолжить, про надежду-веру,

нагромождая чепуху…

Я не комок газеты в луже.

Не принимаю. И люблю.

От отчаянья

Чаять…

Ждать.

Надеяться и Верить…

Ведь никто,

никто, кроме меня,

вынести невыносимость сможет,

Жизнь любить, когда вся Жизнь ушла…

Выдержать…

Не сдохнуть, не исчезнуть

в мороке надуманных проблем.

Чаять…

Жить.

Любить и быть счастливой

всем по силам.

Врём – «дано не всем».

Вопреки…

Наперекор…

И сдуру

Знать и чуять. Выдюжу. Смогу.

Не хочу

хромать, канючить, падать…

Мерзко

спать в удушливом аду.

Кто-то от отчаянья теряет…

Кто-то от отчаянья замрёт…

Я за тех, кто всё превозмогает

и отчаянно, не драпая, живёт.

Порассыпались вдруг суета-бусы-дни

Порассыпались вдруг

суета-бусы-дни,

растворились в меду да полыни.

И тоненькой спицею

тычет в висок -

для чего, и за что, в чём повинны?

И была как пожар,

и была изо льда.

Никогда не звала на подмогу.

Стодорожье прошла,

да из множества стран

возвращалась к родному порогу.

Надо мною Луна,

подо мною Земля.

А во мне то туманы, то штили.