Ника потеряла сознание. Угасая, она увидела, что-тот, что справа, достав почти невидимое оружие вдруг обмяк и повалился на пол. Но тут и ее накрыла знакомая темнота.

Видимо она недолго находилась без сознания. Открыв глаза, увидела, что телохранители быстро уводят обоих визави через разные двери. В зале царила суета. Оружие нападавшего изъяли. Быстро появились люди в белых халатах. Они деловито проверили пульс лежащего не полу предателя, погрузили его на носилки и покинули вместе с ним зал. Остальная охрана исчезла за ними вслед. Появился и Юстас.

Наконец-то, вспомнили и про Нику. Юстас открыл ее капсулу. Он ругал кого-то за то, что о вентиляции не позаботились. Видимо, по этой причине Нике стало плохо, и она потеряла сознание. Юстас набегу сказал ей, чтобы она быстрее приходила в себя – он будет ее ждать в прежнем кабинете № 104 на этом же этаже. Налево по коридору.

Ника села на край капсулы, чтобы восстановить дыхание. Она была измучена и чувствовала себя так, будто ее били палками.

Вдруг, в совершенно пустой комнате она услышала шорох с противоположной стороны. Она с удивлением увидела смуглого раскосого мальчика лет двенадцати, который находился в другой части символа России – видимо в идентичной капсуле. Выбравшись, мальчик встретился с Никой взглядом, кивнул ели заметно и поспешно ретировался в другую потайную дверь, шмыгнув, как мышонок.

Одного только взгляда было Нике достаточно, чтобы понять то, что непростой это мальчик. А еще, Ника решила, что без крайней надобности рассказывать о нем никому не будет. Вдруг это ему навредит?

Одежда Ники была тяжелой и мокрой, волосы слиплись, как если бы она полчаса проторчала в парилке. Но дыхание уже восстановилось – и Ника побрела искать 104 кабинет.

Войдя в него без стука Ника тут же пожалела и о своем внешнем виде, и о том, что не удосужилась постучать.

За дверью во главе длинного стола ее ожидал сам Президент.

Он был доволен. Улыбался той самой улыбкой, которой он любил улыбаться всем Россиянам с экрана в лучшее время.

– Алина Андреевна Вебер? Немка? – президент встал, и подошел к Нике, твердо пожав ее неуверенную руку. – У вас на бейдже так написано.

Он пристально посмотрел в ее глаза:

– Значит это вам я обязан своим внезапным спасением?

Ника судорожно сглотнула и неуверенно кивнула. Затем перевела взгляд на Юстаса. Тот, сделав успокоительный жест, заметный только Нике, встал со своего стула, и подойдя к девушке, панибратски хлопнул ее по плечу:

– Да жив твой бандит… одноразовый… Ты ему просто приступ сердечный сделала. Не переживай, – он махнул беспечно рукой, и обратившись к Президенту посетовал, – боится убить человека, что поделаешь… Переживает каждый раз…

Ноги Ники подкосились, и она только и успела, что сесть на ближайший стул.

Президент вдруг стал серьезен и спросил у Юстаса:

– Так она что, и мои мысли может вот так запросто читать?

Юстас посмотрел на него испытующе и кивнул.

– Ну неееет, господа хорошие. На такие условия я пойти не могу. Сейчас конечно все пришлось как нельзя лучше, но это же немыслимо! Мало ли о каких государственных тайнах могут быть мои мысли…

Президент развернулся на каблуках круто и вышел. Перед самым выходом, он задержался на мгновение, посмотрел на Нику и кивнул ей. Затем вышел прочь – и Юстас последовал за ним, жарко что-то обсуждая по пути.

ПГ уже ждал ее в машине. Он молча предложил ей маленькую бутылочку газированной минералки.

Ника только сейчас поняла, на сколько она хочет пить. Осушив моментально предложенную ей бутылочку, она плюхнулась на сидение, почти не боясь получить укол в шею на этот раз и почти сразу же заснула сама – просто от усталости.