Но Нике в ней нравилось другое. Большие ее глаза никогда не становились матовыми. От нее никогда не пахло ванильной, с оттенком тлена – женской ложью или горько-лимонной, с привкусом перекиси водорода тошной умопомрачающей завистью.

Довольно скоро Ника сдружилась с Ланой, если это конечно, такую дистанцию в отношениях вообще можно было считать дружбой.

Не смотря на полное отсутствие, какой-либо фальши и лукавства, Лана всегда была человеком чрезвычайно закрытым и достаточно быстро пресекла бы любую вольность посмевшего лезть к ней в душу.

Ниночка смотрела на свою учительницу с полнейшим обожанием, как на фею. Много лет подряд, каждый урок был для нее очередным открытием волшебного мира.

Давно, когда-то Ника попыталась с простодушной материнской тщеславностью выяснить, есть ли у Ниночки данные к китайской живописи и каллиграфии. На что она получила ответ, который так и не стал ответом:

– Не рождается на этот свет гениев. Взрастить гения – огромный труд. И тут все дело только лишь в том, что кому-то из детей везет с родителями, которые заметили и с учителями, которые смогли.

Вообще, каждый урок, который сам по себе был спектаклем двух актеров для Ники, приносил ей что-то такое, над чем можно было крепко задуматься. Ей дозволено было присутствовать на занятиях. Именно – дозволено. Ника понимала, какое огромное влияние на нее оказывает такое общение, но интуитивно чувствовала, что опасности такое влияние не таит и все только к лучшему.

– Сегодня тема нашего урока «ПОНИМАНИЕ» Выглядит это довольно замысловато, – Лана поставила образец иероглифа на специальную подставку. Тонкой изящной кистью она разобрала иероглиф указкой на составные, которые свела после в единое целое, объяснив тем самым замысловатый узор символа.

– Давай поговорим об этом слове на родном языке. Для начала нужно подготовиться. Понять и почувствовать. Давай начнем с обычных дыхательных упражнений и медитации.

Каждый их урок носил какую-то тему. Но алгоритм занятий был неизменным: несколько упражнений на дыхание, элементы йоги, медитация. Разъяснялось новое слово, его звучание и перевод и последовательность движений для точного изображения символа тушью.

– Старайся быть аккуратной, Нина. Разметь лист, – с подобных слов начиналось работа с тушью. – «Понимание» – что ты представляешь, когда слышишь это слово?

Ниночка с детской ее непосредственностью, не задумываясь привела пример, сделав при этом выражение лица «отличницы»:

– Когда учитель что-то объясняет хорошо, то к ученикам приходит понимание.

– Ты опять узко мыслишь, – скорбно поджала губы Лана. – Ты считаешь, что понимание возникает только во время общения ученика и учителя? Как ты думаешь, сам человек может достичь понимания, без посторонней помощи и наставлений учителя?

– Ну может конечно, если он умный, – хихикнула, блеснув глазками Ниночка, явно ожидая, что следующий вопрос будет задан: «Приходило ли без учителя понимание к ней?» И тогда она гордо утвердительно ответит, подтвердив тем самым, что она девочка умная.

– Ну хорошо, – протянула Лана, – а тогда давай посмотрим на этот вопрос, с другой стороны. Всегда ли понимание – это хорошо? Вдруг, понимание принесет не радость от полученного знания, а наоборот – горькое разочарование в чем-то? Или в ком-то? Представь, что оно может быть болезненным и человек окажется к нему попросту не готов. Так ты все же продолжаешь считать, что понимание – это всегда хорошо и всегда можно гордиться пришедшим к тебе Пониманием?

Ника задумалась над ее словами. Уроки каллиграфии всегда навевали на нее разные мысли. Всегда заставляли задуматься над чем-то, что происходило с ней на этом этапе жизни. А действительно, хорошо ли это – понимать?