Дальняя часть кабинета была скрыта черной ширмой. И оттуда доносилось жужжание, щелчки и тихий голос Романа. Он монотонно неразборчиво бубнил, будто читал какое-то скучное магическое заклинание. Но на самом деле, скорее всего просто записывал наблюдения на диктофон.

– Все, я закончил! – сказал Роман. Черная ширма, зажужжав, втянулась в потолок. Что именно в той части кабинета издавало странные звуки, я не понял. Там имелся еще один стол, совершенно пустой. Высокий металлический шкаф. Письменный стол, на котором лежал закрытый журнал. Ну и окно еще было. Наверное, жужжащее и щелкающее Роман спрятал в шкафу.

– Вы уже познакомились? – жизнерадостно спросил Роман, пожимая мне руку. – Клим, Бориса я тебе настоятельно рекомендую. Он у нас обладает суперспособностью узнавать все новости первым, так что держись его, и всегда будешь в курсе.

– Вы мне льстите, Роман Львович, – разулыбался Борис, хватая с тарелки следующий пирожок.

– Боря… – лицо Романа стало озабоченным. – Я бы на твоем месте эти пирожки не ел, они тут уже неделю стоят…

– Да? – Борис нахмурился и заглянул внутрь уже надкушенного пирожка. – А на вид будто свежие…

– Их Тамара мне принесла, я бы и свежими их есть поостерегся, – усмехнулся Роман и незаметно подмигнул мне.

– Это какая Тамара? – насторожился Борис.

– Казанцева, – уточнил Роман. – Светленькая такая.

– Секретарша Бубнова? – Борис опасливо положил пирожок обратно на тарелку и медленно встал. – Роман Львович, а ничего, если я на время… эээ… отлучусь?

– Конечно-конечно, Борис, – кучерявая голова Романа несколько раз качнулась вперед-назад. Борис торопливо выскочил за дверь. Роман немедленно повернул замок на пару оборотов.

– Уф, иначе мы бы от него ни за что не отделались, – сказал он и посмотрел на меня.

– Он тоже в чине капитана? – хмыкнул я.

– Нет, только старлей, до капитана не дорос, – Роман направился к дальней части своего кабинета. Оказывается, там за рядом стеллажей пряталась еще одна дверь, в помещение поменьше, где имелись в наличии пара сравнительно удобных кресел, круглый столик и крохотный холодильник. – Садись. Есть хочешь?

– Не отказался бы, – я опустился в кресло. Похоже, какой-то серьезный разговор у Романа. Очень уж задумчиво-многозначительный у него вид. Улыбки всегдашней

– Сейчас сообразим что-нибудь, – он открыл дверцу холодильника и почесал в затылке. – На самом деле с Борисом лучше не имей никаких дел. Он известное трепло. И кажется куда-то еще постукивает. Само по себе это может и не очень плохо, но лучше дружить, но держаться подальше. Ты же понимаешь, о чем я?

– Понимаю, – кивнул я. – Тогда почему ты именно его за мной прислал?

– Хочу кое-что проверить, – криво усмехнулся он. – Проследить, так сказать, пути распространения информации.

Потом повернулся ко мне и вдруг спросил. – Кстати, а у тебя какая группа крови?

Честный американец – это тот, кто продается один раз в жизни.

Он назначает себе цену, получает деньги и затем становится неподкупным.

Сергей Довлатов «Ослик должен быть худым»

– Первая положительная, – ответил я, рука непроизвольно дернулась, разворачиваясь вверх запястьем. Вроде и свел уже давно ту татуировку, которую мне еще в армии набили, но жест до сих пор остался. – А что?

– Ах да, мне же Макс говорил, – Роман сел в кресло, потер лоб и сморщился. – Слушай, ты не обидишься, если я тебя попрошу пообещать, что ты никому не расскажешь того, о чем я просил?

– Да я вроде не из болтливых… – начал я, но быстро стер с лица улыбку. Очень уж серьезным взглядом смотрел на меня Роман. – Ладно-ладно. Роман, я клянусь, что никому ничего не разболтаю из того, что ты мне сейчас скажешь. И эти сведения из меня можно будет вырвать только полиграфом. Ну или какой-нибудь сывороткой правды, о которой я не знаю. Сам не расскажу, честно.