– И это не самая главная наша забота, – отмахнулся Лоренц. Порыв ветра заставил его сильнее сжать зонт, и тот, словно живой, жалобно заскрипел, но не сломался, – Тебе нужна была сенсация, и вот, мы находимся от нее всего в паре шагов. И кому только пришло в голову размещать городской музей в таком уродливом здании?

Дом Гловера, действительно, производил впечатление. Громадное, безликое серое здание с высокими толстыми стенами и крохотными окнами-бойницами смахивало больше на закрытый тюремный блок, чем на обитель истории и искусства. Несоразмерно большие двери, непропорциональные ступени, искривленные колонны, покрытые сетью трещин – Лоренцу показалось, что все это сделано для того, что бы показать незначительность и никчемность всякого, кто осмеливался поднять голову. Башня, увенчанная циферблатом огромных часов, медленно выплывала из пелены низких туч, капли дождя со звоном разлетались о потрескавшуюся черепицу.

«Городской музей-галерея «Дом Гловера». Для резидентов Вальдеварта вход свободный»

– Как будто здесь бывает кто-то еще, – хмыкнул Лоренц, потянув тугую дверь на себя, – Глупое объявление, не находишь?

Внутри было прохладно, тихо, и на удивление, светло. Яркий белый свет лился с потолка, дробился об острые грани стеклянных витрин, отражался на черных плитах пола, отбрасывал вокруг гостей длинные тени. Ни экскурсоводов, ни других посетителей, ни билетеров, ни охраны – странное явление, для города, наполненного военными и полицией. Прямо впереди – небольшая стела, подпирающая потолок. На ней, под прозрачным экраном план здания с описанием помещений музея и карта Вальдеварта. Две камеры по обе стороны от стелы, одна охватывающая коридор до дверей, другая направленная в глубину зала, перемигивались блеклыми голубыми огоньками. Лоренц почти физически ощущал на себе чужой взгляд – бесстрастный и холодный, как прикосновение мертвеца.

Лоренц потянул Николь за руку, привлекая внимание к карте музея.

– Первый этаж посвящен истории современного Вальдеварта, – проговорил он, ткнув пальцем в строгий черный квадрат на белом листе, – Второй – творческая выставка резидентов города прошлых лет. Эта идиотская условность, согласно которой каждый, кто побывал в городе на Ярмарке обязуется оставить какое-то свое произведение, как память о своем пребывании здесь, и доказательство того, что терапия помогла справиться творческим кризисом.

– Я уже бывала здесь, и до сих пор не понимаю, что ты хочешь здесь найти. История города выбелена, в местных архивах нет ничего интересного. Несколько статей о работе «Молоха», и…

– Нас интересует второй этаж, – возразил Лоренц, – Мне нужен список имен тех, кто выставлялся там за все годы проведения Ярмарки. Просто список. Ты сделаешь это для меня?

***

«Психиатрические клиники всегда привлекали особое внимание общества. Одной из таких уникальных учреждений является ментально-оздоровительный лазарет под названием «МолоХ». Возникший в начале XX века, этот медицинский центр стал незаменимым звеном в системе заботы о психическом здоровье.

Происхождение названия "МолоХ" имеет свои корни в древнегреческой мифологии. Молох, именуемый также Царем и Господином, был божеством, требовавшим человеческие жертвы. Выбор такого имени олицетворяет отчаяние и страх, связанные с психическими расстройствами. Оно является своеобразным символом победы над демонами психики.

Ментально-оздоровительный лазарет «МолоХ» обладает богатой историей, подлежащей тщательному исследованию. Он был основан в 1910 году доктором Ортвином Хайгером, прославившимся своим прогрессивным подходом к лечению психических расстройств. Ортвин верил в то, что каждый человек заслуживает достойной жизни и благополучия, и именно эти ценности были воплощены в философии и работе «МолоХ».