Он махнул рукой, и стена исчезла. Камера стояла посреди огромного песчаного пляжа, золотой дугой окаймлявшего бухту. Зеленые волны, разогнавшись от самого горизонта, с мерным гулом выскакивали на песок и отползали, оставляя пенную полосу. За пляжем густо зеленели невысокие горы, и над морем, пляжем и горами умиротворенно опрокинулось небо, свежее голубое небо и солнце – беззвучный крик горячего света, льющегося из голубизны. Желтое, зеленое и голубое – что может быть чудесней? Как раз то, что нужно для плодотворной работы.

– Нравится, Ухоглаз?

Хрусталики восторженно вспыхнули мелкими искорками.

– Ух, как красиво, Лет!

Лет закинул руки за голову и довольно рассмеялся:

– Еще бы! У меня просто нюх на такие местечки. Может быть, помнишь Эрру? Или Петию?

– Странный вопрос! – несколько обиженно сказал Ухоглаз. – Я помню все.

– Ну-ну, старина, не дуйся! – Лет сделал приглашающий жест, и мохнатый комочек, помедлив немного, опустился ему на плечо. – Знакомься: Форгесанта. Достоинства очевидны, недостатков пока не замечено. Согласен?

– Угу, – ответил Ухоглаз.

– Кроме всех этих достоинств, – Лет обвел рукой море и горы, – планета необитаема. Это, пожалуй, самое лучшее. А Связных я оставил дома, и помешать мне будет ой, как непросто!

Помощники разгрузили контейнеры и безмолвно застыли у стены.

– Все? Спасибо, ребята!

Лет с довольным видом проводил глазами юркнувших в стены Помощников и умиротворенно осмотрел свои богатства.

– Эх, Ухоглаз, и поработаем же!

– А откуда ты узнал об этой Форгесанте? – поинтересовался Ухоглаз. – Я сейчас основательно пошарил по всем закоулкам, но такой не припомнил.

– О, это целая история! – оживился Лет. – Сюда ведь не заглядывали со времен первых экспериментов с новой энергосистемой. Помнишь группу Роши? Сколько она звезд перевела ни за что ни про что!

– Еще бы не помнить! – фыркнул Ухоглаз. – Об этом все помнят.

– Так вот, – продолжал Лет, – эта красавица, что мирно сияет сейчас над нами, была опубликована в списке пущенных тогда на топливо для новой энергосистемы. А на самом-то деле Роши ее не тронул, хотя все с тех пор считали ее уничтоженной. – Лет торжествующе подбросил Ухоглаза под потолок. – Информатор ошибся всего на одну букву: сожгли не Соце, а Соци, может быть, слыхал о такой?

– Соци, белый карлик, галактические координаты пятнадцать тире двадцать восемь по Шеридану, тридцать два ноль четыре с учетом искажения седьмого тоннеля третьего подконтинуума в новой сетке, девятнадцать… – забубнил Ухоглаз.

– Хватит, хватит! – замахал руками Лет. – Прости, Ухоглазик, больше не буду. Мне вчера сказал об этом Ларки, просто к слову пришлось в разговоре, и вот видишь – сегодня мы уже здесь. Ай, да Лет!

Он спрыгнул с воздуха-сиденья и возбужденно зашагал по Камере.

– Представляешь: тишина, море – что еще нужно ученому! Кстати, как насчет купания?

– Купаться можно, – ответила Камера.

– Вот и отлично! Слушай, Ухоглазик, я пойду поплаваю, а ты пока полетай, посмотри, послушай, как-никак ты – У-хо-глаз!

– Пока! – буркнул Ухоглаз, завертелся в воздухе волчком, так что хрусталики слились в несколько серебряных полос, проскочил сквозь стенку Камеры и тут же растаял в голубизне.

Лет нежно погладил шершавый бок глиняного сосуда, набрал целую пригоршню темных монет, побросал их на ладони, решительно ссыпал назад, в кучу, и помчался по горячему песку к пляшущим зеленым волнам. Волны приветливо шумели.

…Он вволю наплавался и нанырялся в теплой соленой воде и устало развалился на песке у самой кромки прибоя, так что волны дружески щекотали его босые подошвы. Камера надрывалась, визгливо приглашая обедать, но он только вяло отмахивался, не имея сил оторваться от ужасно приятного, обжигающего кожу песка.