– Сегодня повеселимся, – с ухмылкой пообещал магистр. – Делитесь на команды по трое. Будем добывать артефакт, именуемый Чаша скорби, в толще скал, наперегонки друг с другом. – И начал отрывисто давать указания: – Кости друг другу не ломать! В овраги конкурентов не сталкивать, в реке не притапливать, даже на минуту! Запрещенные для адептов заклинания не использовать – вырву к херам пальцы и засуну вам в такие места, о которых вы даже не подозревали! Уяснили, молокососы?

Ниенна вмиг почуяла, как задрожали от страха колени. В лесу и горах, без защиты наставников, зато с Альбрехтом и его командой…

– Не боись, – тут же шепнула Герда, – со мной побежишь. Я тебя на закорках понесу, ты из всех присутствующих самая маленькая и худая. Целителя только с собой возьмем потолковее, мало ли, что по дороге случится.

– И я опять буду обузой, – едва не расплакалась юная некромансерка. – Самое слабое звено во всей команде!

– Да ну? – усмехнулась Герда и наклонилась к самому её уху: – Ты секретный ингредиент, а не слабое звено. Я буду нас вести и защищать, целитель, в случае чего, тоже подключится к драке. На мгновение ослабить руку и заставить выронить оружие не запрещается.

– А я…

– А ты, голубка, будешь добывать чашу, которую нам сейчас покажут. Запомни её хорошенечко. Обычно артефакты прячут в скалах, в труднодоступных местах, куда кони здоровые, типа Альбрехта, ни за что не пролезут. А вот ты, пташка малая, сможешь. Надеюсь, ты умеешь лазить по скалам?

– По деревьям только тайком от родителей лазила, – со смешком призналась Ниенна.

– Годится, – одобрила валькирия. – Половина здешних девиц не умеет и этого. Испытания – штука веселая, но сложная, некоторые потом лежат в лазарете сутки-другие. Поэтому будь готова и смотри во все глаза. Старшекурсники без тормозов – не самая большая напасть, что может ждать нас в лесу.

Они бежали, не оглядываясь. Мчались через бурелом, через поросшие мхом коряги, что тянулись руками-сучьями вдоль болот, прыгали горными козами по тропке сквозь чарусу, поросшую нежно-голубыми лилиями. Следом увязался один из боевиков параллельного потока, Ниенна не помнила его имени. Неуклюжий парень, почти мальчишка, он с гиканьем и улюлюканьем несся следом за девицами, делая страшные рожи, – и предсказуемо оступился, провалившись в болото.

– Плохо, что вы ещё фольклор не проходили. – Герда задумчиво посмотрела через плечо, как он отчаянно вопит и дёргается, погружаясь всё глубже. – Знал бы мудрость наших предков: попал в говно – сиди и не чирикай.

– Он же утонет, – тихо застонала ей в макушку Ниенна. Сидеть на хребте у жилистой валькирии было очень болезненно – и для самолюбия, и для филейной части её худощавого тела.

– Не утонет, наставники следят за каждым. Через минуту активируют портал и вытащат его в замок, – пояснила бегущая рядом Азали, длинноногая рыжая девица с целительского факультета. Кажется, третий год обучения.

– Минута – это много! Он нахлебается ядовитой воды и будет болеть! – стояла на своем Ниенна. – Мы делали пробы в том месяце: концентрация дряни, как в бульоне из воловьих жил! Плюс кишечная палочка и возбудитель холеры…

– Такова плата за скудоумие, – фыркнула Герда. – Сиди и не дёргайся, девочка, я тебе не породистый рысак.

Они понеслись вперед, почти не разбирая дороги. Внезапно воздух вокруг задрожал и подернулся туманным фиолетовым маревом. Герда пошатнулась и едва не свалилась на поросший клевером лесной ковер под ногами.

– Заклятие Оцепенения! – взвизгнула Ниенна прежде, чем успела додумать и оформить эту мысль. – Наше, некромансерское! Им обездвиживают обычных людей, случайно попавших на место сражения с упырями, чтобы под ногами не путались.