– Какого черта ты делаешь?

– Я голодна.

Пытаюсь сфокусировать зрение, но недалеко ушедший сон не позволяет видеть картину четкой. Нет, все же не бодряк. Единственное, что понял, так это то, что за окном еще темень.

– Сколько времени?

– А мне откуда знать? Наверное, около семи утра. Я проснулась, – девчонка задумалась, высматривая что-то на потолке. Что там? Паутина? Я тоже посмотрел. Ничего не было. – Сто пять страниц назад! Ты уже придумал, что будешь делать со мной дальше? – чуть склонив голову набок, спросила девчонка. И улыбается. Маленькая рыжая…гадючка.

Взглядом скользнул по ее ногам. Стройные, но не худые и почему-то в синяках. Так и не скажешь, что есть проблема. А на ноготках красный маникюр. Снова поднимаю взгляд, встречаюсь с ее глазами. Они нереально завораживают, даже такого, как я. Нехотя беру себя в руки и готовлю завтрак. Почему нехотя? Хотя бы потому что внутренняя сущность уже пускает слюни к ногам этой рыжей феи.
Наблюдаю за тем, как она съедает яичницу и бекон, намазывает масло на хлеб и, надкусывая, запивает чаем с довольным лицом. Уж больно счастливая пленница.

На улице началась сильная метель. Подбросив дров в камин, я начал расхаживать по дому в поисках дел. Девчонка сидела в комнате и читала книги, которыми была заставлена полка. И так как я понятия не имел, чем себя занять, мои мысли охотно занялись Вероникой.

– Архан! Архан!

Прохожу в комнату и вижу, как девчонка скривилась на кровати.

– Ногу сводит. Больно, очень! – хнычет она.

– Где сводит? – сажусь рядом и хватаю ее за щиколотку. – Я думал, у тебя вообще нет чувствительности до пояса. Ну, так где?

– Здесь! – указывает рукой на голеностоп, и я принимаю его растирать как можно осторожнее. Может, она все выдумала, чтобы я к ней прикоснулся? Не удивлюсь, если это так.

– Ты мои руки чувствуешь?

– Я чувствую, что мне больно. Такого раньше не было.

– Может быть, это как раз таки хорошо?

– Ауч! Что хорошего в этом?

Начинаю разминать ее пальчики, поднимаясь выше, массирую голеностоп и икры. В какой-то момент замечаю, что Ника откинулась на подушку, заложив руки под голову, и прикрыла глаза. Зараза рыжая.

Я улыбаюсь, глядя на нее, а потом поднимаю руки вверх и касаюсь ее колена, уместив миниатюрную ступню на свою грудь. Девчонка все еще расслабленно балдеет и я ощущаю, как ее нога начинает немного упираться в меня. Аккуратно кладу ногу и беру вторую, девчонка сразу же приподнялась и посмотрела непонимающе или в ожидании чего-то большего? Разве поймешь ее.

– Перестало болеть?

– Перестало, – улыбается она. – Спасибо. Вторая не болит.

– Откуда столько синяков? – провожу пальцем по гематомам.

– Микротоки, иглоукалывания. Скалкой меня не бьют, если что. Не переживай.

«Не переживай». Только сейчас понял, что я действительно испытываю волнение за нее. Просто она… такая маленькая и ей досталась такая участь. От мыслей, что она пережила во время перевоплощения, чувствую, как у самого кости трещат.

– Ты испытываешь боль во время процедуры? – девчонка кивает, улыбается и позволяет мне дальше гладить ее ногу. – А мои касания ты чувствуешь?

– Да. Чувствую тепло. Мне очень приятно. А свои прикосновения я не чувствую. Это очень странно.

Я принимаюсь массировать вторую ногу и замечаю, как дыхание рыжей становится учащенным, она прикрывает глаза, но не спешит откинуться на подушку. До меня же слишком медленно доходит смысл моих действий. Вот же ведьма!

– Тебе надо послать к черту этих врачей. Они тебе не помогут.

– Почему? – девчонка встрепенулась. Лицо сразу же изменилось. Она напряглась. Поджала губы, а ресницы быстро задергались и глаза стали стеклянными. Не удивительно. Еще секунда и слезы дали о себе знать. Я аккуратно кладу ногу на кровать и подсаживаюсь к ней. Тянусь к ее лицу, чтобы стереть слезы.