Марк пригубил вино, вздохнул, отставил и снова взялся за виски, вынеся итог:

- Я не разбираюсь в винах, но вроде неплохо.

- По мне, так савраской воняет. - Нагло солгала я, вдыхая аромат.

- В смысле? – неожиданно нахмурился он, резанув достаточно острым взглядом меня, не успевшую озадачиться причиной такой мгновенной смены настроения, а он тем же тоном добавил, - ты чо такое говоришь-то? Мы в кафе вообще-то сидим, где твои манеры. Официант! Можно кетчуп? – оглянувшись, на весь зал.

Кетчупа в супер-корчме не нашлось, но Марка уговорили на какой-то там блатной соус, клятвенно заверив, что он на натуральных забугорных томатах, у которых родословная благороднее чем у британской королевской семьи, и по вкусу сие произведение кулинарного искусства идеально подойдет к его почти доеденному стейку. Мне невыразимо доставляло то, как Марк при этом разговоре выглядел. Он хоть и издевался, но выверено очень, тонко, даже изящно и только над самой ситуацией: ему приспичил кетчуп в вип-кабаке Некрашевича и растерявшийся официант старательно уговаривал Марка на какой-то там идеальный соус, явно ожидая, что из-за невыполненного каприза сейчас начнется что-то из разряда быдловского глумления, когда его превращают в раба, а он ничего ответить не сможет венценосной персоне, отыгрывающей свои комплексы неполноценности на обслуге. Опасался зря, он не знал, в отличие от меня, что откровенная самоуверенность и борзая смелость у Марка порождены как раз-таки не комплексами неполноценности, а диаметрально противоположным - полным отсутствием этих самых комплексов. Просто момент показался Марку забавным и подходящим, и он решил развлечься, полностью игнорируя осуждающие взгляды окружающих и заинтересованно внимая тараторившему официанту.

Соус ему принесли и он ему даже понравился.   

- Можно попробовать? – спросила я, придвигая к себе свою тарелку и мазнув взглядом по его разделанному стейку, щедро политому соусом.

- Конечно, бери, вон еще сколько. - Взяв соусницу, только было подал мне, но я отрицательно мотнула головой и покивала в его тарелку:

- Нет, я хочу оттуда.

- Теперь я уверен, что ты настоящая девушка, а не плод моих несбыточных мечт. – Улыбнулся, накалывая кусочек мяса и приподнимаясь с места, чтобы накормить меня.

- В наркотрипе? - открыла рот, подаваясь вперед.

- Я выразился неправильно. – Улыбнулся, наблюдая, как я неторопливо стягиваю кусочек с его вилки и поднял взгляд в мои глаза, понизив голос, искренне, немного хрипло и одуряюще, - ты круче любой моей фантазии.

Спираль того что сказано вслух и молча участила пульс и ушла ударом жара в голову, на мгновение парализуя мысли. И действия, потому что немного ошиблась молниеносно пересохшими губами и соус испачкал верхнюю. Отстранилась, промокая губы салфеткой и скрещивая ноги сильнее, глядя в карий бархат, усаживающегося на место Марка. Расслаблен. Только внешне. Что творилось в его мыслях отчетливо видно в глазах, порождающих тоже самое в моей голове. То самое ощущение, когда жарко при стандартной кондиционерной прохладе и даже если температура сейчас упадет ниже нуля, то нутру распираемым жаром, легче не станет.

Отстранила от губ салфетку, попыталась отвести от него глаза, чтобы держать под контролем участившееся дыхание, но…   

- Зря, - глядя на салфетку в моих пальцах, - я б слизнул. – И взгляд медленно по моей груди, по животу и ниже, туда, что он не мог разглядеть из-за столешницы, но будто видел, будто у меня не были скрещены ноги, а напротив, разведены максимально, ибо глаза потемнели. Так же как тогда в Ламбе, стоя на развороте, перед тем, как обоим сорвало голову. И сейчас снова это же выражение глаз, со стороны вроде бы глядящих в столешницу рядом со мной, а по факту… - Здесь, в мужском туалете. – Посмотрел на меня и я только тут ощутила как сердце пробивает ребра. - Идешь первой. Сейчас.