– Я теперь наследник, представляешь? Никто теперь не будет смотреть на меня свысока, – сказал негромко на севэронком черноволосый.

Девушка тихо прошептала в ответ на том же языке:

– Будут, если ты будешь глупо себя вести. Особенно отец. Главное сейчас, не упасть в грязь.

– А кинуть туда кого-нибудь, – тихо рассмеялся Ариэнке, на что получил от своей сестры холодный взгляд:

– Я серьезно. Нет, ты, конечно, можешь продолжать так себя вести, то никто не будет относиться к тебе с уважением. А начнут считать за придурка.

Это обидело черноволосого:

– Ася, мы – сейчас самый могущественный дом во всем Кристалье, все нас боятся. Что может пойти не так?

– Аллар выказывает свои подозрения. А он говорит мудрые вещи, в отличие от тебя. Для всех мы просто дикари с очень далекой страны, которым просто повезло, – девушка вздохнула. – А ты только укрепляешь их веру в это.

– Ты думаешь легко быть бастардом, которого презирает даже собственный отец? – фыркнул младший. – Я даже удивился, что он пошел на такой шаг.

– Теперь ты не бастард и начни себя вести соответствующее. Для начала прекрати ввязываться во всякие драки, – поучительным тоном сказала Ассертши.

Арилэнке весь надулся и ответил недовольно:

– Я защищал твою честь. Мне показалось, что этот хмырь в дурацком желтом плаще нехорошо о тебе отзывался. Он же весь такой в красивый и прилизанный, думает, что ему все девушки доступны. Пускай посопит теперь, этот воображала.

– «Показалось»? – передразнила Ася. – Знаешь, что надо делать в таком случае?

– Что ты накинулась на меня так? Я же в отличие от тебя, не могу строить всю такую хорошую из себя девочку рядом со всякими отбросами. Или… – он хитро улыбнулся, – тебе просто нравится этот урод, поэтому ты так рьяно его защищаешь?

Ассертши лишь обхватила лицо двумя бледными ладошками и ответила глухо:

– Ну, когда же ты вырастешь и перестанешь всякую чушь говорить? Тебе, что девать свою энергию больше некуда? Просто отстань, сиди и слушай.

– А смысл? – черноволосый вольготно расселся на стуле. – Я хоть и узаконен, но все равно на меня всем плевать. Я никому не нужен по сути.

– Ты думаешь, что отец просто так тебя признал?

– Возможно. А может потому что иметь бастардов «несолидно», как бы сказали в этом гадюшнике, – передразнил кого-то Арилэнке. И вздохнул. – Я всего лишь хочу быть честным, Ася. Неужели ты думаешь, что я такой тупой? Просто мне не нравится жить по здешним негласным правилам.

– Ты еще ничего не понимаешь… – вздохнула Ассертши. – Ты хоть и дурак, но добрый. Однако такие здесь не ценятся. Только вот постарайся не затевать драки с дворянами. Я, конечно, все понимаю, что в тебе живут мазохистские замашки, и ты любишь долгими холодными вечерами отлеживаться в лазарете с парочкой переломов, но завязывай уже давай с этим.

– Если никто не будет плохо говорить про тебя или Аллара, или обижать вас, то я не буду, – пообещал Арилэнке. – Но и клясться не стану.

– Аллар и сам кого хочешь пошлет. Язык у него подвязан лучше, чем у нас с тобой.

– Поэтому-то он и король. Мне кажется, что из него выйдет мудрый и справедливый правитель, – черноволосый посмотрел на сцену, – не то, что наш отец. – и прибавил, – а я всего лишь раздолбай, которому ничего хорошего не светит в этой жизни.

Так незаметно и пронеслись несколько часов. Аллариан сосредоточенно производил в своей голове расчеты, Ассертши с Арилэнке тихонько переговаривались, а совет продолжался. Сильверин уже давно успел вернуться на свое место и время от времени одаривал своих младших детей взглядами, полного праведного гнева. Те тут же успокаивались, но через какое-то время продолжали, пока отец опять на них не посмотрит, и так было до самого конца.