- Извини, но ты меня тоже пойми, - отпускаю Нику и отступаю назад, упираясь спиной в стену. - Кирилл доверил мне твою безопасность. Что я, по-твоему, должен сделать?

Она молчит. Ее воинственность понемногу сходит на нет, и вот уже она неуверенно покусывает нижнюю губу, привлекая мое внимание к розовой плоти.

- Брат нанял кого-то следить за мной? - спрашивает она проницательно, пока я продолжаю пялиться на ее губы.

- Почему ты так думаешь?

Ника картинно закатывает глаза.

- Я не дура и, если ты не заметил, уже давно не ребенок, - в ее голосе я отчетливо слышу ноты раздражения. - Откуда ты узнал про машину возле института и загородного дома? Вряд ли ты следил за мной с самого утра.

- Я заметил, - говорю невпопад.

- Что? - Ника в недоумении хмурит брови.

- Заметил, что ты уже не ребенок, Ника.

Ее губы приоткрываются в форме буквы «О», но из них не срывается ни звука, поэтому я продолжаю:

- И, да, твой брат нанял человека, который должен обеспечивать твою безопасность. Этот человек, как ты понимаешь, не я, - развожу руками, даже не пытаясь отрицать очевидное. - Но пока он занят выяснением деталей, связанных с неопознанным черным авто, заботу о тебе я взял на себя. Если ты действительно взрослая, как ты говоришь, то должна понять, почему я так поступил.

Ника опускает глаза. Ее лицо выглядит печальным и растерянным, а на шее начинает часто-часто биться жилка.

И все же, я не жалею, что сказал ей правду. Кирилл мой друг, конечно, но врать Нике даже он меня не заставит.

- Понятно, - наконец, произносит она едва слышно. - Есть что-то, чего я должна бояться?

- Нет. Как только я разберусь с этой машиной, ты сможешь вернуться к привычной жизни.

- Ты считаешь, что это он? - в бессознательном жесте защиты, она вдруг обхватывает себя руками и проводит руками вверх и вниз, словно пытается согреться.

Кого она подразумевает под этим «он» догадаться не трудно.

- Это может быть никак не связано, - отвечаю я. - По моим данным, он несколько дней не выходит из дома дальше, чем до ближайшего магазина.

Ника кивает.

- Если это не он, тогда тебе не о чем беспокоиться, - говорит она подчеркнуто беззаботно, но ее улыбка выглядит вымученной и горькой. - Сумасшедших поклонников я больше не завожу.

- Позволь это мне решать, - предлагаю мягко. - И прежде, чем ты начнешь возмущаться, вспомни, что и ты, и я дали обещание Кириллу. Я свое нарушать не планирую. А ты?

Вместо ответа Ника мотает головой, отчего узел на ее затылке распадается и блестящие волосы золотистой массой рассыпаются по плечам.

- Умница, - говорю с внезапной нежностью. - Уже поздно. Пойдем спать.

И вновь ее глаза находят мои. Считанные мгновения она вглядывается в мое лицо, словно хочет там что-то отыскать, но потом тяжело вздыхает.

- Ты прав, - соглашается она с непонятной мне обреченностью в голосе. - Слишком поздно.

9. 8

Ника

Добираюсь до комнаты, которую мне выделил Дима, закрываю дверь и тяжело опираюсь на нее спиной.

Как можно быть таким слепым? Риторический вопрос, конечно. Я по нему с ума сходила почти десять лет, а он так и не разглядел во мне девушку - только придаток моего брата. Зачем только я поддалась эйфории и позволила себе помечать, что сейчас все будет иначе?

Он ведь, действительно, ничего не понимает. Решил, что я боюсь Самохина. Да, то, что он вышел из тюрьмы, меня совсем не радует, но я ожидала, что рано или поздно это произойдет: не зря же я почти два года посещала курсы самообороны и всегда ношу с собой газовый балончик – если нужно будет, смогу постоять за себя.

Сам Дима пугает меня куда больше. Потому что каждая минута, вынужденно проведенная рядом, делает неизбежное расставание с ним в сотни раз тяжелее. Кирилл вернется через три недели. Могу поспорить, что в тот же день Платов исчезнет из моей жизни так же стремительно, как в ней появился.