Очень уж я люблю путешествовать, просто хлебом не корми. Была бы состоятельной дамой, объездила бы, наверное, весь земной шарик.

Больше всего в путешествиях от пункта А в пункт Б, я люблю саму дорогу, сам процесс, так сказать. Обожаю собираться, предвкушая, как переполняюсь вся до краёв новыми впечатлениями.

Особенно люблю самолеты. Эти огромные, серебристые птицы внушают мне просто какой-то священный трепет. Подъезжая в очередной раз к аэропорту, чувствую прямо-таки ни с чем несравнимое возбуждение и подъём. Так я всё это дело люблю – всю эту улетающе-прилетающую толпу народа, чемоданы, сумки, суету, информационные табло с меняющимися строками номеров рейсов. Обожаю голос диспетчера, который сначала на русском, а потом на английском (что особенно нравится) объявляет куда и кому идти, чтобы благополучно погрузиться в свой самолет и вовремя вылететь до пункта назначения. Английский вариант речи будоражит больше, и как бы придаёт значимости и возвышает в собственных мыслях.

«О, да! Да я крутая девчонка, I’m not just, меня по-англицки приглашают. Сейчас я взмою в небо со всей этой толпой, спешащей вместе со мной на наш рейс». И с нами там будут симпатичные девчонки и ребята, одетые в волшебную форму воздушного братства. Все они мне кажутся чуть ли не небожителями, приобщенными к некой тайне, и наделённые определённой властью в пределах воздушного пространства. Воздушный корабль – это их вотчина, крылатая машина, где они чувствуют себя в какой-то степени и на определённое время вершителями судеб во главе с капитаном корабля и его командой. И мы, пассажиры, так сказать, волею судЕб, маленький, вверенный их заботам народец, который они должны оберегать, поить-кормить, следить за нашим состоянием, создавать нам во время полета комфортное состояние, быть нам няньками и наставниками, скорой помощью, массовиками-затейниками. Ну, и просто добрыми ангелами-хранителями, пока шасси не коснётся земной тверди.

Обожаю этих ребят. Обожаю капитана корабля, потому что он почти Бог для меня на время полёта, в его руках наши жизни. Да и всех, летящих вместе со мной пассажиров люблю за общую сопричастность. Представляю себе какой это кайф и ни с чем несравнимое чувство – поднять в первый раз в небо эту огромную тяжелую машину и легко и плавно нести её в небе, разрезая крыльями облака. На небо подсаживаешься, как на наркотик, жить без него уже не можешь, и живешь от полета до полета. Для любого летчика нет ничего хуже, чем списание на землю по состоянию здоровья и в силу возраста.

Вспомните наш хитовый фильм «Экипаж», который любим нами уже на протяжении многих лет. Для меня также, наверное, как для всех, кто любит летать, самые будоражащие моменты – это взлёт и посадка. Отсчёт времени идёт с того момента как самолет начинает движение по взлётной полосе, потом внезапно останавливается на несколько секунд, замирает как перед невероятным прыжком, и вдруг начинает разгоняться всё быстрее и быстрее, и в какой-то неуловимый, нужный момент отрывается от земли, неуклонно набирая высоту, замирая, как на очередной ступеньке, и поднимаясь на следующую ступень высоты, припадает то на одно крыло, то на другое, постепенно выравниваясь, прямо по заданному курсу.

В самолёте я практически никогда не сплю. И не потому, что совсем не хочется. Иногда бывает, что с превеликим удовольствием вздремнула бы часок- другой, но ведь просто невозможно спать на фоне дальнейших, разворачивающихся событий. Всегда завидую тем, кто, как только самолет начинает набирать высоту, откидываются на спинку кресла и спокойненько себе отбывают в царство Морфея, не взирая на беготню по салону, грохот тележки, шумовые эффекты, зоны турбулентности и прочие прелести полета. Только хочется смежить налитые усталостью веки, как начинается инструктаж по спасению самого себя на случай падения самолета с небесных высот. Потом идёт раздача конфет и пакетиков на случай того, если конфеты в организме не приживутся, как и скромный полётный паек и прочая, припасённая пассажирами еда и напитки. Потом, с небольшим перерывом, идёт собственно раздача напитков, и не успеешь ты в очередной раз смежить тяжелые веки, как тебя уже толкают легонько в бок: «Чё будешь – рыбу или курицу?». И если повезёт, то ещё и мясо. Потом начинается сбор коробочек из-под еды и пустых стаканчиков и прочего мусора, который в невероятных количествах плодится под, перед, вокруг каждого пассажира, который обустраивает себе своё маленькое гнёздышко на время полета и гадит с невероятной скоростью и усердием. После кормёжки и поёшки пассажиры начинают выстраиваться змейкой в сторону ватерклозетов.